Кто, если не я? - Катажина Колчевська

Мы с Олей вернулись в Варшаву и вновь зажили в нашей маленькой квартирке. Куда бы мы делись – мы были привязаны друг к другу: Оля – необходимостью, а я – собственной доброй волей. Потому что хотела искупить грехи, наверстать потери и исправить то, чего исправить нельзя.

Оля занималась тем, чем и любой подросток в ее возрасте. Готовилась к матуре, гуляла с друзьями, крутилась перед зеркалом и встречалась со своим парнем. У нее появился настоящий парень, порядочный, из ее класса. Вежливый, милый и из хорошей семьи. Он пришел как-то к нам в гости, прямо с порога поклонился в пояс, вручил мне букет и даже поцеловал руку по старому обычаю. Польщенная таким вниманием, я пошла на кухню делать им кофе. Они собирались заниматься целую ночь. Я решила придерживаться этой версии и не заходила в Олину комнату. В других вопросах я тоже предпочитала верить Оле. Если она говорила, что не пьет, я ей верила, если утверждала, что не курит и не употребляет наркотики, я даже и не думала проверять. И вообще, засыпала ее комплиментами, как парни засыпают самую красивую девушку в мире. Хвалила и восхищалась ею. Подкупала ее вкусняшками, домашней выпечкой и сытными обедами. Делала за нее всю домашнюю работу. Я спешила, чувствовала, что времени у меня почти не осталось. Хотя если бы у меня его было вдосталь, все равно оказалось бы мало. Теперь я не могла повторить той ошибки, которую совершила с Магдой. Не хотела опоздать.

Стоял чудесный майский день – зрение у меня было нормальное, пульс нормальный, давление нормальное, и даже спина не болела. Редкий случай, если тебе семьдесят один год. С утра по радио трубили: «День матери!», «День матери!» Я вспомнила, как в этот праздник мы с Магдой приносили маме завтрак в постель, а потом она так же тяжело работала, как и всегда. Я мамой не была, потому с самого утра взялась за работу. Нужно было обед приготовить, а это вам не раз плюнуть. Роберт собирался прийти в гости. В последнее время он ходил с палочкой. Вот старикашка! Радио мурлыкало веселые песенки, а я чистила картошку.

– Здравствуйте, пани Оля. Я знаю, что вы хотели бы поздравить кого-то особенного, – прочирикал вдруг сладенький голосок блондинки ведущей.

– Да, – ответил Олин голос. – Должна признаться, что не слушаю вашу станцию. – Говорила она немного несмело, но я была уверена, что это Оля. Я подскочила с табуретки и застыла с ножом в одной руке и картофелиной в другой.

– Может, теперь вы измените свое мнение, пани Оля!

– Может быть, – согласилась она. – Я хочу сказать, что только что сдала матуру!

– Поздравляем! – преувеличенно радостно заорала ведущая.

– Я хотела бы поздравить одного особенного человека. Знаю, что она сейчас вас слушает, потому что всегда это делает.

– Нам очень приятно, и мы передаем ей привет! – перебил Олю сладкий голосок. Как она меня достала! Если б не Олин голос, я бы давно выключила.

– Тетя! Ты меня слышишь? Я сдала матуру! У меня все получилось! Только благодаря тебе, тетя!

– Тетя? Но сегодня же День матери! – раздраженно запротестовал сладкий голосок.

– Тетя стала для меня самой лучшей матерью! – возмущенно ответила ей Оля.

Я вдруг поняла, что у меня тоже все получилось! Мы обе сдали экзамен! Она на зрелость, а я на материнство. Меня с головой накрыла волна счастья. Ударила в сердце, как цунами, вырвав его из грудной клетки. Понемногу меня начала окутывать хорошо знакомая тьма. Вместе с ней пришли зловоние, боль и всеобъемлющий страх. Но было там еще что-то. Зацвели тысячи маргариток. Я мягко опустилась на цветочный ковер и закрыла глаза.

У тети Ани в День матери случился инсульт. Умерла она через год, так и не придя в сознание. Не дождалась моего двадцатого дня рождения. А я так и не поблагодарила ее за все, что она для меня сделала. Не успела.