Долг чести - Том Клэнси

– С политической точки зрения ты, пожалуй, прав. Японцы хотят провести выборы в ближайшее время, и создается впечатление, что они уверены в их исходе.

– Ты разве не слышал, что они поспешно перебрасывают туда поселенцев? – Джексон сообщил Райану о том, что передал ему Ореза. – Почему? Они сразу станут жителями островов и в нужный момент решат исход референдума об аншлюсе. Наши друзья с телефоном космической сотовой связи видят аэропорт из окон дома. Прибывающие рейсы стали теперь менее частыми, но посмотри на цифры. Примерно пятнадцать тысяч солдат на острове – и все имеют право голоса. Прибавь к их числу находящихся там японских туристов плюс тех переселенцев, которых успели доставить, и успех референдума предрешен.

Советник по национальной безопасности поморщился, словно от боли.

– Неужели все так просто?

– Помню, как был принят закон о праве на голосование. Я был тогда мальчишкой и все равно не забыл, как резко изменилась ситуация в Миссисипи. Видишь, что происходит, когда люди используют закон для собственной выгоды?

– Действительно, это по-настоящему цивилизованная война, правда? – Нельзя считать японцев дураками, напомнил себе Райан. Результаты выборов будут, разумеется, подтасованными, но ведь их единственная задача заключается в том, чтобы запутать ситуацию. Чтобы оправдать применение силы, требуется очевидная причина. Значит, переговоры являются составной частью стратегии проволочек. Противная сторона все еще определяет правила игры. У Америки по-прежнему отсутствует стратегия действий.

– Вот это нам и требуется изменить.

– Но как?

Джексон протянул папку.

– Здесь содержится нужная информация.

* * *

Эскадренный миноносец «Мутсу» был оборудован системой космической связи, которая включала в себя и видеоаппаратуру, способную поддерживать контакт со штабом флота в Иокагаме. Прекрасное зрелище, подумал адмирал Сато, весьма благородно со стороны Си-эн-эн обеспечить японскую сторону такой информацией. Авианосец «Энтерпрайз» с тремя уничтоженными гребными винтами и с явно поврежденным четвертым; у «Джона Стенниса» два винта уже сняты, а третий, несомненно, не поддается ремонту. А вот четвертый, к сожалению, остался цел. Внутренние повреждения не видны снаружи. На глазах адмирала один из огромных марганцово-бронзовых гребных винтов был снят со «Стенниса», и тут же к наружной части гребного вала правого борта подвели крюк другого крана, чтобы снять, по мнению старшего механика эсминца, пятку вала.

– Пять месяцев, – произнес вслух механик и тут же услышал, как ведущая телевизионной передачи, к удовольствию японских офицеров выражая мнение какого-то безымянного работника верфи, произнесла «шесть».

– Таково же мнение штаба.

– Им не удастся победить нас одними крейсерами и эсминцами, – заметил командир «Мутсу». – А вдруг они перебросят сюда два авианосца из Индийского океана?

– Вряд ли, если наши друзья будут и дальше оказывать на них давление. К тому же, – продолжил Сато, – двух авианосцев недостаточно, чтобы подавить сотню истребителей, базирующихся на Гуаме и Сайпане, даже, если я запрошу штаб о подкреплении.

Пожалуй, действительно лучше запросить. Вопрос будет решаться не на поле боя, а на политическом уровне.

– А как насчет американских подводных лодок? – спросил командир эсминца, стараясь скрыть свои опасения.

* * *

– Тогда почему не попробовать? – спросил Джоунз.

– Неограниченная подводная война исключается, – ответил командующий подводными силами Тихоокеанского флота.

– Раньше она всегда приносила успех.

– Тогда у японцев не было ядерного оружия, – заметил капитан первого ранга Чеймберз.

– А-а, конечно, – кивнул Джоунз. – У нас уже разработан оперативный план?

– Пока он заключается в том, чтобы не подпускать их сюда, – ответил Манкузо. Такой

план операции не привел бы в восторг адмирала Честера Нимица, командовавшего Тихоокеанским флотом во время второй мировой войны, однако всегда нужно сделать первый шаг. – У тебя есть новости для меня?

– Мне удалось обнаружить две японские подводные лодки, они всплыли на шноркельную глубину к востоку от Марианских островов. Этого недостаточно, чтобы начать охоту за ними, но я не думаю, что стоит послать туда свои противолодочные Р-3.

Заградительная линия раннего оповещения в полном порядке, правда? Никто не сможет проскользнуть сквозь нее. – Он сделал паузу. – Между прочим, я заметил, – термин «заметил» был менее определенным, чем «обнаружил», – что-то странное у побережья Орегона.

– Это «Теннесси», – пояснил Чеймберз. – Там командиром Датч «Голландец» Клаггетт. Должен прибыть сюда в пятницу, в два-ноль-ноль.

– Черт побери, я обнаружил лодку типа «огайо», – присвистнул Джоунз, потрясенный собственным мастерством. – И сколько их еще выходит в море?

– Четыре – последняя отдаст швартовы примерно через час. – Манкузо показал на карту, прикрепленную к стене. – Я распорядился, чтобы каждая пересекла линию раннего обнаружения для проверки уровня шума. Я и не сомневался, что ты заметишь их. Впрочем, не будь слишком самодовольным – они делают скоростной переход в Пирл-Харбор.

Джоунз кивнул и обернулся.

– Правильный ход, шкипер.

– Мы еще не считаем, что проиграли, доктор Джоунз.

* * *

– Черт возьми, чиф! – выругался капитан Клаггетт.

– Извините, сэр. Виноват. – Боцман склонил голову – упрек был справедливым. Это оказался переносный ящик с инструментами. Его нашли между питательной трубой забортной воды и корпусом. При колебаниях палубы, укрепленной на амортизаторах, гаечные ключи внутри ящика дребезжали, и буксируемая гидроакустическая антенна засекла этот шум. – Его наверняка оставил кто-то из рабочих верфи.

Рядом с боцманом стояли еще трое главных старшин. Они понимали, что такое могло случиться с кем угодно. К тому же знали, что последует дальше. Их капитан сделал глубокий вдох, прежде чем продолжить. Время от времени выволочка оказывается полезной, даже если гнев обрушивается на головы ветеранов.

– Проверить каждый дюйм корпуса от носовой переборки до пятки гребного вала. Каждый незакрепленный болт, каждую гайку, каждую отвертку. Если лежит на палубе – подберите. Если незавернут до конца – затянуть. Не прекращать работу, пока все не будет закончено. Корабль должен плыть так тихо, чтобы я мог слышать ругательства в свой адрес у вас в головах.

– Все будет исполнено, сэр, – пообещал боцман. Ничего страшного, пора привыкать к недосыпанию, подумал он про себя, но промолчал, и тут же…

– Вам понятно, боцман? Никто не должен спать, пока внутри корабля не будет так тихо, что гробница по сравнению с ним покажется шумной. – Клаггетт на мгновение задумался и решил, что было бы лучше подобрать другую метафору.