Цена тревоги - Жильбер Галлерн

Мартин проснулся словно от толчка. Тело было покрыто испариной, несмотря на свежую сентябрьскую ночь. С минуту он лежал неподвижно, устремив взгляд на невидимый потолок. Интересно, что же его разбудило? В парке раздался лай. Ах, вот оно что!

— Проклятая псина! — пробормотал он.

Он встал с кровати. Может, что-то происходит, раз собака лает? Он должен проверить. Это его работа. Он без сожаления оставил свое ложе со сбитыми простынями. Ему не помешает немного подышать свежим воздухом. Он посмотрел на будильник. Два часа ночи.

Не зажигая света, он натянул брюки, сунул ноги в сандалии. Подойдя к двери, подумал было взять оружие. Собака залаяла снова, но в ее лае не было ничего необычного. Наверное, просто кто-то прошел мимо дома.

Он открыл дверь и спустился по ступеням. Угол дома был погружен во тьму. Надо бы спилить все деревья по периметру дома, но Жозеф и слышать об этом не хочет. Старик такой же упрямый, как и его жена! Ведь нетрудно понять, что эти деревья представляют опасность для обитателей замка. Кто угодно может спрятаться в зарослях!

Темные закоулки словно созданы для всяких жуликов! Мартин не колеблясь вошел в неосвещенное пространство. Собачий лай раздавался теперь редко.

Он вышел к фасаду дома. Доберман стоял на террасе, смотрел на кусты, растущие вокруг дома, и изредка коротко лаял, наверное, на всякий случай.

— Паршивый пес! — прошептал Мартин.

Собака повернулась к нему, заметив его присутствие. Ее пасть приоткрылась, показались внушительных размеров клыки, она глухо зарычала.

— Успокойся, дурак, это я! — Мартин сделал несколько шагов, чтобы собака узнала его, но результат получился противоположный. Или у пса было плохое зрение, или он решил воспользоваться темнотой, чтобы отомстить ему, но он вдруг распрямился как пружина, перепрыгнув одним махом четыре ступеньки. — Бебе! Это я!

Собака не слышала. Она бежала к нему, черной тенью бесшумно скользя над землей. Мартин бросился бежать в направлении конюшен. Он услышал, как пса занесло на повороте, когда они огибали угол дома.

Мартин чувствовал, что сердце его сейчас разорвется. Он не звал на помощь. Это было бесполезно. Пока Берже проснутся и вмешаются, зверюга разорвет его на части. Не останавливаясь, он сбросил сандалии и прибавил скорости. Теперь вместо горячей испарины, которая заливала его при пробуждении, тело покрывал ледяной пот.

Кровь стучала в висках. Мартин был в ужасе, но в голову ничего не приходило. Не мог же он остановиться и бороться с собакой. Единственное, что ему оставалось, — укрыться у себя в квартирке, прежде чем пес догонит его.

Самое кошмарное было то, что собака не лаяла. Когда она его догонит, то разорвет на клочки в жуткой тишине.

Никогда еще Мартин не бегал так быстро. Он добежал до лестницы, удивляясь, что еще жив, и стал подниматься, перепрыгивая через четыре ступени, отталкиваясь руками от перил. Добравшись до площадки перед дверью, он услышал, как собачьи когти застучали по нижним ступеням лестницы.

К счастью, выходя, он не закрыл дверь. Он ввалился внутрь и захлопнул ее за собой. Перегородка содрогнулась, когда собачья туша со всего маху ударилась об нее. Мартин почувствовал, как дверь вибрирует под его ладонью.

Собака поднялась и встала на задние лапы. Она заглядывала через стекло, положив лапы по сторонам оконца.

Какое-то мгновение Мартин думал, что чудовище бросится на него сквозь стекло, чтобы вонзить ему в горло свои клыки. Он подумал о карабине, находящемся в спальне. Пока он его зарядит, собака уже будет в комнате.

Но пес стоял неподвижно, скаля клыки. Он словно колебался. Они смотрели друг на друга с ненавистью.

Потом губы Мартина раздвинула улыбка. До него дошло, что зверь не войдет сюда, не проникнет через порог, чтобы закончить то, что начал. Но глаза Мартина не улыбались, он, не моргая, смотрел на добермана.

— Тебе сегодня повезло… — пробормотал он.

Бебе не пошевелился, не залаял.

— …а ты этим не воспользовался. Упустил такую возможность. Теперь очередь за мной.