Сладкая боль - Ребекка Джеймс

Я наряжаюсь к вечеринке — по крайней мере у меня это называется «нарядиться». Я надеваю просторные брюки вместо шортов и относительно новую и чистую футболку, мою голову и пытаюсь соорудить нечто вроде стильной прически, но вид получается раздурацкий, так что в итоге я привожу волосы в привычный беспорядок. Подумываю, не попросить ли помощи у Анны — например, хорошо бы мне немного подстричься — но что-то подсказывает, что она в этом смысле еще беспомощней меня. Ничто не указывает, что у Анны есть способности стилиста — или что ей хотя бы не все равно. Она сама в основном ходит в футболках, бесформенных рубашках и джинсах. В жизни не видел девушки, которая уделяла бы меньше внимания собственной внешности.

Поэтому я так удивляюсь, когда Анна появляется в платье. В платье, которое уж точно не назовешь бесформенным.

Я слышу шаги и поднимаю голову. Наверное, я разеваю рот или делаю другой не менее откровенный жест удивления, поскольку она резко останавливается.

— Я нормально выгляжу? — Анна оправляет платье и смущенно улыбается.

— Да, — отвечаю я. — Ты… ты отлично выглядишь.

И поднимаю очередной пакет со льдом, притворяясь, что он гораздо тяжелее, чем кажется, и надеясь, что жар, прихлынувший к моим щекам, покажется Анне результатом физических усилий, а не смущения, которое внезапно меня охватило.

Я почти не смотрю на нее, но догадываюсь, что Анне польстил мой ответ. Она подходит к холодильнику, цокая каблуками, вытаскивает бутылку и предлагает:

— Откроем? По-моему, мы заслужили.

— Согласен. — Я выпрямляюсь, и наконец наши взгляды встречаются.

— Ты очень хорошо выглядишь, — говорит она.

— Далеко не так хорошо, как ты.

«Хорошо» — еще мягко сказано, но, думаю, она сама прекрасно понимает, как выигрышно смотрится в этом платье, особенно когда волосы распущены и сексуально обрамляют лицо. Анна улыбается, открывает бутылку и наливает шампанское в два пластмассовых стаканчика.

— Твое здоровье, — говорит она. — С днем рождения.

Свет зажжен, воздушные шары под потолком особенно красивы, бальная зала напоминает картинку из журнала. Столы, накрытые белыми скатертями, стоят вдоль стен, бокалы составлены аккуратными рядами. На каждом столе — огромные белые ведра со льдом и напитки. Мы готовы.

Примерно через двадцать минут начинают съезжаться гости. Первой появляется компания, с которой я путешествовал по Индонезии. Мы почти год не виделись, но немедленно принимаемся поддразнивать друг друга и шутить, совсем как в старые добрые времена. Как только я открываю дверь, они тут же начинают расспрашивать про дом и допытываться, когда я успел выиграть миллион. Я знакомлю друзей с Анной и замечаю, как они переглядываются. Не знаю, о чем они подумали, но я наслаждаюсь их очевидным замешательством и ничего не объясняю. Пускай ломают голову.

Следующими приезжают Маркус и Фиона. Анна проводит обоих в бальную залу. Они здороваются и на свой странный официальный лад поздравляют меня с днем рождения.

К восьми Фэрвью полон народу — в доме людно, шумно и весело, как не бывало никогда со дня моего приезда. Бальная зала гудит от разговоров и смеха, и я полон энергии и радостного волнения от того, что здесь, в одном месте, собралось столько хороших друзей. Я вижу, с какими лицами они оглядывают залу, широко раскрыв глаза, и наслаждаюсь их реакцией.

Лилла приезжает поздно, и с ней — сердитый Патрик. Она, в высоких сапогах и мини-юбке, широкими шагами заходит в залу, как хозяйка. Патрик прислоняется к стенке, с неприязненным видом скрестив руки на выпяченной груди, а Лилла подходит к холодильнику и берет себе пива. Она улыбается, завидев меня, машет рукой, подходит и становится рядом.

— Шикарное местечко, мистер Эллисон, — говорит она.

— Да. Но я тут ни при чем. Это все Анна.

Лилла поднимает брови.

— Загадочная Анна… — Она прикрывает рот ладонью и придвигается ближе. — Ты уверен, что нам ничего не грозит?

Я жалею, что рассказал ей об Анне. Лилла слишком резка и насмешлива. А я не хочу смеяться над Анной. Теперь, когда мы познакомились поближе, она мне нравится, и я готов ее защищать. Вспомнив, сколько добра я видел от Анны, я чувствую себя полным придурком из-за того, что вообще начал сплетничать.

— Вижу, ты привела Патрика, — замечаю я, чтобы сменить тему. — Не помню, чтобы я его приглашал.

— Правильно, — подтверждает Лилла. — Зато пригласила я. Он обиделся бы, если бы я пошла одна. Сам знаешь. Он от тебя не в восторге.

— Но мы с тобой просто друзья, — говорю я, как будто меня и вправду устраивает «просто дружба» с Лиллой. — По-моему, Патрик ведет себя слегка неразумно.

— Может быть. — Она лукаво улыбается. — Может быть, мне вообще нравятся неразумные мужчины.

Мы оба поворачиваемся и видим, как он сердито пялится на нас. Если бы взгляды причиняли физический вред, я бы уже лежал на полу, истекая кровью.

— Лучше я пойду, пока он не разволновался, — говорит Лилла.

Гости продолжают прибывать. Я здороваюсь с друзьями, пью пиво, болтаю и некоторое время наслаждаюсь жизнью, переходя от человека к человеку, от группы к группе, выслушивая новости и вспоминая старые времена. Я не вижу, как приезжают Рич и Би, но слышу характерный громкий хохот и нахожу их на кухне. Они крепко держатся за руки, окруженные старыми школьными друзьями.

— С днем рождения! — вопит Рич, когда я захожу. Он выпускает руку Би и обнимает меня изо всех сил, до боли. Разжав объятия, протягивает полиэтиленовый магазинный пакет.