Самая страшная книга, 2014–2025 - Ирина Владимировна Скидневская

Было уже поздно. В маленькой комнате горела керосинка. Обстановка тут была самая скромная: топчан, стол, секретер. На столе – аккуратная стопка бумаг, чернильница и почти исписанный лист бумаги. Скрипело перо. Свою историю болезни Кистер заполнял сам.

Имя: Николай Алексеевич Кистер.

Диагноз: Yersinia pestis.

Исход: exitus letalis.

В дверь робко постучали. Кистер вздрогнул. Кто бы это мог быть? Всем коллегам-врачам он сообщил о заражении. Попросил оставить поднос с ужином у порога и сел приводить в порядок бумаги. А много ли этих бумаг? Скупые письма от матери и коллег-врачей. Приглашения на симпозиумы. Ни жены, ни любовницы. Короткие романы в столице – не в счет. Он даже и не помнит имена этих женщин. Не успел нажить ни врагов, ни настоящих друзей. Одиночка. Работа – вот его единственная любовница. Часть небольших сбережений он отписал Российскому бактериологическому сообществу, а другую часть – Ли Мей. Она еще более одинока. Чума когда-нибудь закончится, и девочка сгинет в Харбине, если ей сейчас не помочь. Надо назначить ей опекуна. Ведь за ней будущее, а за Кистером уже прошлое. У нее должен быть шанс.

Стук повторился. На этот раз более уверенно. Кто бы это ни был, нельзя его подвергать опасности. Кистер привычным движением натянул маску, висевшую на шее.

– Войдите.

В дверной проем пролез синий нос Матвея.

– Балин? – позвал он.

– Стой там, где стоишь! Ближе не подходи!

Нога китайца застыла в воздухе и вернулась на место.

– Балин, – снова тихо позвал он, растягивая гласные, – там за вами плиехали.

– Кто? – растерялся Кистер.

В его положении может приехать только летучий отряд. Но он сейчас на территории чумного пункта!

– Говолят пло лекалство. Балин, они знают лекалство.

– Это о каком лекарстве ты говоришь? Уж не от чумы ли?

– Да-да, – быстро закивал Матвей, – от чумы, от чумы.

Кистер почувствовал, что ему стало жарко. Повышение температуры от болезни? Он искал тех, кто сможет дать ответы, а теперь они сами пришли к нему! Вот хвост этой крысы – лови!

Видимо, придется еще поработать. Кистер накинул тяжелый комбинезон и затянул узел на маске. Он уже не боялся подцепить болезнь, но как врач был обязан предотвратить заражение неизвестных, что искали встречи.

Тихо и темно было в коридоре. Осторожно ступая, Кистер шел один, Матвей уже ждал на улице. Одна из дверей скрипнула. Из проема выглядывали два больших глаза.

– Николай, Николай, – позвала Ли Мей.

– Ты чего не спишь, малышка?

Девочка кинулась к нему и уткнулась носом в плотную ткань.

– Не ходить, не ходить, Николай! Плохие люди! Не ходить вниз, Николай!

Кистер с опаской прикоснулся к ее волосам и погладил. Кто знает, может, у нее врожденный иммунитет, о котором не имеет представления медицина, а может, ей просто очень повезло.

– Малышка, я заразен, – прошептал Кистер.

– Нет, нет! Не ходить, – Ли Мей крепко держалась за костюм.

– Малышка Мей, я вернусь. Обязательно. Когда ты проснешься, я вернусь.

Пепел все сыпал и сыпал. Ветер подхватывал большие хлопья и уносил на север, в сторону Харбина.

– Где эти люди?

– Там. В лесу ждут.

– Почему они не подъехали?

Китаец не ответил и быстро засеменил прочь, маня Кистера за собой. В нескольких сотнях метров от чумного пункта стояла телега. На ней сидели и лежали несколько китайцев. Некоторые кашляли. Долго, лающе, потом сплевывая большие сгустки мокроты. Место этим людям – в изоляции, впрочем, как и ему. Он нарушитель, и терять уже нечего. Вокруг тихо ходили две тени.

– Они говолят, – Матвей кивнул на тени, – отвезут.

– Так они же молчат!

– Нет, балин. Говолят, много говолят.

Ждали Кистера. Как только он оказался в повозке, тени плавно переместились на козлы, и они тронулись. Замелькал печальный пейзаж. Редкие, еще нетронутые зеленью деревья сменились плотной лесной стеной. Телега углублялась в чащу.

За весь путь оба кучера не проронили ни слова. Кистер пытался вглядеться в их лица и не увидел ни единой эмоции. Маски, а не лица! Движения скупые. Они даже не правили вожжами, лошади будто сами бежали по известному им пути.

Лес расступился, и колея превратилась в широкую дорогу, которая вывела к просеке. В свете луны Кистер разглядел небольшое деревянное строение. Телега остановилась. Люди-тени беззвучно спустились на землю и пошли к постройке. Кистер спрыгнул с другой стороны повозки и скрылся в темноте. Никто из чумных не обратил на него внимания.

Страшно? Нет. Откуда страх, если ты уже приговорен к смерти? Ты болен, и обратного пути не будет. Можно прямо сейчас выйти и играть по правилам этих людей. Но не зря, не зря Ли Мэй предупреждала, и он поверил ей! Кистеру осталось несколько дней, но не стоит сокращать их до часов. Он спрятался за деревьями и наблюдал за происходящим.

Безмолвные тени вернулись. Дверь в сарай была открыта, внутри покачивался тусклый фонарь. Тени молча смотрели на прибывших. Хотя нет, даже не смотрели: ни интереса, ни сочувствия не было на их лицах. Они просто ждали.

Наконец самый смелый из чумных спрыгнул на землю. Безмолвный тут же направился к дверному проему, жестом зовя следовать за ним. Следом потянулась череда зараженных. Они брели, валились от слабости на землю, поднимались и снова шли, едва переставляя ноги. Скрипел и как будто звал их к себе, раскачиваясь, фонарь. Один за другим исчезали они в утробе строения. Замыкал шествие один из безмолвных, он скрылся внутри, и свет пропал.

Кистер подождал еще некоторое время. Никто больше не появлялся. На всякий случай он решил обойти вокруг строения. Естественная просека заканчивалась за сараем, а дальше деревья были переломаны и вырваны с корнем. Будто неведомая могучая сила ворвалась в лес и перемолола его. На несколько сот саженей вглубь тянулось месиво из корней, стволов и веток. Под ногами захрустело. Пепел и обгоревшее дерево. Вся земля была выжжена. Пепелище – холодное, значит, горело давно, но расти тут ничего не будет еще много лет. Что же здесь произошло?

И тут он увидел. Перед Кистером возвышался огромный черный шар с ровной матовой поверхностью. На ощупь холодный. Было похоже на то, что шар пролетел над лесом, переломал деревья и врезался в землю недалеко от сарая. Видимо, он был настолько горячим, что сжег все вокруг себя. Никакого другого объяснения увиденному Кистер найти не мог. В поисках ответов появлялось все больше вопросов.

Кистер зашел внутрь сарая. Было темно. Он нащупал и снял фонарь. Через несколько секунд в помещении затеплился тусклый свет. Настила не было, полом служил утоптанный грунт. Вниз уходил проход, стены которого были укреплены опалубкой. Стало быть, сюда спустились чумные.

Кто-то из местных рассказывал Кистеру о старых шахтах. Лет десять назад, когда город только появился, тут добывали известняк. Но рудник иссяк, и его должны были взорвать.

Деревянные перекладины лестницы опасно скрипели и прогибались при спуске. Уже через несколько метров вокруг воцарилась тишина. Звуки леса, шум ветра, треск деревьев – все исчезло. Внизу было холодно и сыро, но тяжелый противочумной костюм надежно защищал от этих напастей. Вот только сможет ли он защитить от того, что ждет в глубине?

Не сиделось тебе, Николай Алексеевич, на месте. Карантин нарушил, в катакомбы полез. А зачем? Что найти хочешь? Чего бы тебе сразу Матвея не отослать, когда он к тебе ночью стучался? Лекарство пошел искать! Кстати, о лекарстве. Откуда Матвей знал про него? Откуда он знал, что Кистер ищет лекарство? Это же известно только нескольким врачам. Кто-то проговорился? Вряд ли. Не такие это люди.

И ты – не такой, поэтому и полез под землю. Долг у тебя. Перед коллегами, перед медициной, перед отчизной, в конце концов! Делай, что должен! Ценою жизни делай!

Стена штрека сворачивала. В каплях влаги, что скопилась на ней, заиграли искры света. За углом послышались кашель и стоны. Догнал.

Кистер затушил фонарь и осторожно заглянул за угол. Проход расширялся и переходил в высокий грот. Внутри стояли и сидели чумные, что приехали с ним, у стен покачивались люди-тени. А в центре… Сложно было поверить в то, что увидел Кистер при тусклом освещении. Это шутка?! Похоже на какой-то безумный обряд! Он прекрасно знал это пехотное облачение, эту белую маску с клювом. Чумной доктор! Такие костюмы использовались в Европе, когда пандемия черного мора вырезала там треть населения. Средневековые врачеватели клали в клюв благовония, чтобы приглушить окружающий их смрад смерти. На голову надевали широкополую шляпу, на тело – кожаный или холщовый плащ от шеи до лодыжек. Откуда это тут, в Маньчжурии?!