Мыс Иерихон - Мэг Гардинер

— Что произошло? — спросила Родригес. — Бриттани оказалась слишком жадной?

— Я не понимаю, о чем вы говорите.

Она открыла папку.

— Не знаю, проверяли ли вы, но ваш отчет о кредитных операциях был обновлен. Пришло еще больше счетов. Кто-то хорошо повеселился в течение последних двух недель. — Она провела пальцем по записям. — Нигде иначе, как на Родео-драйв. «Прада», «Хуго Босс», «Маноло Бланик»… Спа-курорт с минеральными водами под названием «Уединение». Бог мой, Гари, тебе известно, что можно потратить тысячу долларов на ароматерапию, массаж и медово-огуречную маску?

— Продолжайте. Скажите мне, какая сумма набежала в целом?

— Немногим менее двенадцати тысяч.

У меня заболело над правым глазом.

— Бриттани имела обыкновение сорить деньгами?

— Я не была знакома с Бриттани Гейнс. Я никогда с ней не встречалась, никогда не разговаривала. Я видела ее только в морге.

Зелински подошел к столу.

— Странно. Девушка, снимавшая вместе с ней квартиру, говорит, что вы посетили эту квартиру дважды в течение одного дня.

— Это так. Первый раз я…

— А во второй раз вы яростно набросились на посетителя.

— Шон Катнер? «Потливый Шон»? Все это чепуха.

— Она рассказала о возникшей перебранке между вами, мистером Катнером и Джесси Блэкберном. Отцу Бриттани пришлось утихомиривать вас. Это так?

— Нет, не так.

Зелински провел пальцем по носу.

— Теду Гейнсу не пришлось вмешиваться и останавливать драку?

— Я ни с кем не дралась. Шон напал на Джесси без какого-либо повода и повалил его.

Зелински помедлил, обдумывая сказанное.

— Джесси мог быть беспомощным, но вы-то таковой не были. У мистера Катнера повреждена крестовидная связка на колене.

Радоваться нет смысла. Аплодировать и выкрикивать победные слова. Я положила руки на стол.

— Это вы убили Бриттани Гейнс? — спросила Родригес.

Голова окончательно разболелась. Лампочки стали невыносимо яркими и жужжали.

— Нет.

— Вы это устроили вместе с Пи-Джеем Блэкберном?

— Нет.

Зелински сел.

— Получается вот что. Вы выставляете себя в качестве жертвы мошеннического использования ваших личных данных. Создали как бы свое собственное зеркальное изображение.

— Нет, это не так.

— У вас был хороший предлог, поскольку прошлым летом у вас похитили бумажник, но ситуация уже вышла из-под контроля. Пи-Джей либо дал несколько дополнительных карточек своей подружке, либо она освободилась от вашего поводка и предалась безумной страсти покупать вещи. Бриттани тратила слишком много и, возможно, угрожала выдать вас, если вы с Пи-Джеем снова набросите на нее аркан. Вы вдвоем убили ее и выбросили тело с балкона в воду.

— Нет.

Зелински облокотился на стол.

— Вы попытались прикрыть преступление, позвонив в полицию и сообщив о происшествии. Вы прекрасно понимали, что во время шторма тело никто не обнаружит. Все это выставляло вас в выгодном свете.

— Нет.

Родригес пригладила свой вихор.

— Что вам известно о гитарах?

Я невольно раскрыла рот.

— Вам известно, что у струн разный вес? Нижнее «ми», которое я обнаружила сегодня, — самая тяжелая.

Она открыла следующую страницу в деле. Я увидела фотографию тела Бриттани. Крупным планом была выделена проволока, которая прорезала ее горло. Я отвернулась.

— Мы нашли гитару Пи-Джея на пляже. Изделие фирмы «Фендер стратокастер». Шейка у нее была переломана, а струны перерезаны. Струна, соответствующая ноте «ми», отсутствовала. — Она подвинула ко мне по столу фотографию, сделанную в морге. — Вот она. Изделие Вилли Джонсона, стандартная толщина, покрытая никелем гитарная струна. Это ею была задушена Бриттани.

Я попыталась отодвинуться от фотографии подальше, отъехав от стола на своем стуле, но он оказался привинченным к полу. Голова у меня буквально разламывалась.

— Запомните, что я говорю, — сказала Родригес. — Сокрытие преступления приведет к тяжелым последствиям для вас.

— Вы все неправильно поняли, — сказала я.

— Вы уходите в сторону, — напомнил Зелински, наклоняясь ко мне.

Раздался стук в дверь. В помещение заглянул помощник шерифа:

— Пришел ее адвокат.

Все, что мне сейчас хотелось сделать, так это ухватиться за руку Джесси и посадить его на место пилота. Но в комнату вошла Лавонн Маркс.

— Было ли предъявлено обвинение мисс Делани? — спросила она.

— Нападение на полицейского, — ответил Зелински.

— Я в эти игры не играю, детектив. — Она посмотрела на Родригес. — Еще что-нибудь?

— Этот вопрос рассматривается.

— Иными словами, обвинение не предъявлено.

— В настоящий момент ей ничего не инкриминируется. Но она является важным свидетелем и подозревается в убийстве Бриттани Гейнс.

— Это — сугубо умозрительное построение. Вам нечего выставить в качестве правдоподобного обоснования. И ее пора освободить.

Так все и кончилось, стоило разговору пойти на серьезной ноте.

Лавонн пригласила меня жестом:

— Пойдем, Эван.

Зелински вскочил:

— Ей следует внести залог в связи с обвинением в нападении на полицейского.

— Вы на самом деле хотите этого? Прекрасно. — Она положила мне руку на спину. — Это недолго.

— Я хочу поговорить с мисс Маркс с глазу на глаз, — сказала я.

Родригес собрала свои вещи.

— Сколько вам будет угодно, — ответила она, и они с Зелински ушли.

— Спасибо. — Я облокотилась на стол и протерла глаза. — А где Джесси?

— Занимается залогом. Мы предполагали, что Зелински может занять жесткую позицию с обвинением в нападении. У него замашки большого начальника.

— Они хотят обвинить меня в убийстве, — сказала я.

— Они пытаются словить рыбку в мутной воде.

— Да, с помощью гарпунного ружья.

Она положила свою руку на мою.

— Держись крепче. До того как будет внесен залог, пройдет несколько часов. Я могу для тебя что-нибудь сделать?

Я подумала о возвращении в камеру предварительного заключения и чуть не попросила ее позвонить в Лас-Вегас и поставить на свою соседку в камере сто долларов в очередной драке, которую она затеет. Но воздержалась.

— Тебе не нужен щенок? — спросила я вместо этого.