Башня из слоновой кости - Паола Барбато

Фьямма бросилась к двери, но перед выходом…

щелк

…спустила бретельки платья, обнажив недавно сделанную грудь, размазала помаду тыльной стороной руки и выскользнула, хохоча во все горло.

– Успокойся, Мара. Успокойся, – тихо повторяла Мойра. – Ты же знаешь, Фьямма такая, такта у нее как у слона в хрустальной лавке. Но ты должна была ожидать, что они вломятся к тебе домой и найдут то, что искали.

Мара кивнула. Она не хотела рассказывать Мойре, где спрятала яд, и не хотела говорить, что мысль о ее растениях, унесенных из ванной и изученных в лаборатории с неправильной температурой и слишком низкой влажностью, причиняет ей боль. Но еще больнее было думать о другом.

они нашли яд и сообщили Фьямме

значит, если они действительно сначала видели Луку…

Дверь распахнулась, и в вихре кудрей, сверкая обнаженной грудью и ламе, вернулась хозяйка с широкой улыбкой, держа две бутылки воды.

щелк

– Черт возьми! – воскликнула она, и улыбка растаяла.

– Фьямма, полегче! – двинулась к ней Мойра, намереваясь забрать воду.

Но выражение лица подруги ее встревожило.

– Что такое? – спросила она. – Что-то случилось?

– Звонил Джерри. Здесь ничего не ловит, хорошо, что я вышла. И слава богу, что я дала вам парики!

Она сунула бутылки Мойре и нырнула за очередную штору, вернувшись с двумя пультами. Нажав кнопки первого, подняла бархатную занавеску, за которой был экран. Потом начала возиться со вторым пультом. Мойра налила Маре бокал газированной воды и второй для себя, предчувствуя, что он понадобится. Наконец Фьямма настроила круглосуточный спутниковый канал. Вопросов ей не задавали – не о чем было спрашивать. Пришлось ждать, пока пройдут новости о крушении самолета, последствиях наводнения и разводе знаменитостей. Потом на весь экран вышло фото Мары – не домохозяйки из пятидесятых, а ее официальное фото из паспорта.

– Наконец раскрыта истинная личность женщины, которая в ночь с семнадцатого на восемнадцатое октября отравила своего любовника, промышленника Эудженио Пироцци, шестидесяти одного года, токсичным настоем из наперстянки пурпурной, растения, которое она выращивала в своей квартире. Это случай рецидива, поскольку за именем Мары Паладини скрывалась Мариэле Пировано, Отравительница из Сестри-Леванте, ставшая известной в одиннадцатом году после попытки убийства мужа Луки Фольцони и двоих детей, Андреа и Клары Фольцони. Пировано провела восемь лет в психиатрической клинике и была освобождена, поскольку не считалась более опасной для общества.

Мойра взяла Мару за руки, и та позволила. Фьямма подошла, все так же с обнаженной грудью, обвила их талии. Фото на большом экране сменилось.

– Черт возьми, это просто свинство! – выпалила Мойра.

Ее фото, появившееся крупным планом, было не с удостоверения личности или водительских прав – это был снимок, сделанный для документов при приеме на работу в биопарк. Честно говоря, ужасный.

– Путь бегства Пировано, исчезнувшей сразу после смерти Пироцци, удалось проследить до места жительства другой бывшей заключенной, Эвелины Корианджели, которая в девятом году насмерть сбила на автомобиле соседку по дому в разгар ссоры.

– Все было не так, – заметила Фьямма.

– Журналисты никогда не говорят всего в точности, – подтвердила Мойра.

– Они познакомились в исправительной клинике. Предполагается, что сейчас эти две женщины вместе в бегах, возможно, направляются к границе государства. Всем, кто их увидит, просьба сообщить по единому номеру…

Фьямма выключила экран. Мойра кивнула в пустоту.

– Если никто не против, я бы сходила в туалет. И сразу говорю «нет», – рявкнула она на хозяйку, – я не пойду с голой грудью. Я извращенка, но стыд не растеряла!

Когда она вышла, Мара сделала два глубоких вдоха, чтобы вернуть спокойствие и ясность мысли. Ее всегда обвиняли в холодности, и сейчас ей как раз нужна была эта холодность.

– Фьямма, ты помнишь, как звали того полицейского, который приходил к тебе?

– Нет. Но его называли в другом репортаже, еще когда звучало только твое фальшивое имя.

– Пожалуйста, найди. Я хочу с ним поговорить.

21 октября 2024 года

Заместитель квестора[8] Массимо Дионизи вошел в квартиру только после окончания осмотра криминалистов. Он был из тех, кто делает карьеру вопреки желанию, никогда не лез вперед и не славился амбициями. В полиции он был бы доволен ролью канцелярского работника, но судьба распорядилась иначе, подкинув пару крупных дел, которые, к его несчастью, он раскрыл. Теперь он считал годы до пенсии, утешаясь тем, что, похоже, избежал встречи с другим отталкивающим аспектом жизни – женитьбой. Коллеги и друзья не понимали, почему умный, образованный и привлекательный мужчина сам себя ограничивает. Дионизи соглашался с ними и поступал по-своему. Он смирился с тем, что ему предстоит еще несколько важных дел, но ни одной громкой медийной бури – от таких он подустал.

Но вот…

Смерть Эудженио Пироцци повлекла за собой цепь осложнений. Во-первых, у жертвы нашлось множество высокопоставленных знакомых, и раскрытие факта его любовной связи большинству из них не понравилось. На стол Дионизи ложились жалоба за жалобой, и ему же досталась неблагодарная задача допрашивать жену, детей и личного секретаря о любовной связи, о которой, как ни странно, никто не знал. Странно, потому что не знали даже ближайшие друзья, спутники в заграничных приключениях, люди, имевшие право быть в курсе его личных дел. Все говорили, что да, конечно, у Эудженио были подруги по всей Италии, но это были мимолетные интрижки, ничего серьезного – подарок, быстрый секс, и конец. Квартира? Никакой информации. Соседка? Ноль данных. А потом выяснилось еще кое-что, очень странное. По заключению судмедэксперта, Пироцци был отравлен в ночь с четверга 17 на пятницу 18 октября 2024 года, но тело обнаружили только 20-го. В первые сутки никто его не хватился – Пироцци был эксцентричным, любил спонтанные поступки, уже исчезал раньше, уезжал в отпуск без предупреждения. Но на второй день секретарь забеспокоилась, а к вечеру жена подала заявление. И за эти два дня подозреваемая в убийстве женщина исчезла.

С той самой минуты, как полиция пообщалась с ее соцработником, Дионизи стали звонить с весьма высоких уровней. Просили проверить, неопровержимы ли улики против женщины, уточнить, какой использовали яд, узнать, что криминалисты обнаружили в доме. В итоге он решил все проверить сам. Улица была боковой, односторонней, заваленной мусором. Стены домов исписаны граффити. Напротив дома, в котором нашли потерпевшего, находился задний выход ночного клуба, владельцев которого спросили, есть ли у них записи с камер наблюдения – оказалось, что записей нет. Он поднялся по ступеням подъезда, потом по лестнице к квартире, приняв все меры, чтобы не загрязнить место происшествия. Ему объяснили, что он увидит, но множество белых