Слово президента - Том Клэнси

– А вот я знаю, что не бывает плохих полков, бывают только плохие полковники, – огрызнулся генерал, повторив один из наиболее популярных афоризмов Наполеона, но сразу заметил, что ни один из

офицеров не поддался на уловку. Проклятье, ситуация действительно никуда не годится.

* * *

– Ну, как там дела? – спросил ван Дамм.

– Ужасно, – ответил Райан. – Своими глазами видел шесть или семь умирающих. Один из них ребенок. Кэти говорит, что в больницу прибывают все новые больные.

– Как она там?

– Огромное напряжение, но в остальном в порядке. Ты бы видел, как она набросилась на одного репортера.

– Знаю, видел по телевидению, – сообщил глава администрации.

– Уже?

– Твое пребывание в больнице шло прямо в эфир, – заставил себя улыбнуться Арни. – Ты выглядел великолепно – обеспокоенный, чертовски искренний. Сказал добрые слова о своей жене, даже извинился за вспышку ее негодования – просто великолепно, босс, особенно если принять во внимание, что она тоже выглядела блестяще. Врач, преданная своей работе, отдающая себя ей. Именно такими должны быть врачи.

– Арни, но ведь это не театр. – Райан слишком устал, чтобы возмутиться. К сожалению, живительное воздействие душа быстро исчезло.

– Нет, это искусство руководить государством. Придет время, и ты поймешь это – а может быть, и нет, черт побери. Веди себя так, как ведешь себя сейчас, – посоветовал ему Арни. – Ты поступаешь совершенно правильно, даже не осознавая того, Джек. Просто не думай о своем поведении, действуй, как тебе подсказывает интуиция.

Компания Эн-би-си поделилась своей видеозаписью со всем миром. Несмотря на то что службы новостей всегда конкурируют друг с другом, сознание ответственности перед общественностью у людей этой профессии все-таки брало верх, и запись короткого разговора президента через час появилась на всех телевизионных экранах земного шара.

Премьер– министр отметила про себя, что не ошиблась с самого начала. Ему не по зубам должность президента. Он даже не может стоять прямо, да и говорит как-то бессвязно. Позволил жене говорить вместо себя, причем она, похоже, в полном отчаянии, слабая, одни эмоции. Время Америки как супердержавы близится к концу -у страны нет твердого руководства. Она не знала причины эпидемии, но догадывалась. Не иначе тут руку приложила ОИР. В противном случае зачем аятолла Дарейи предложил им встретиться в западном Китае? Сейчас, когда ее флот охраняет подступы к Персидскому заливу, она исполняет данное ею обещание. Премьер-министр не сомневалась, что ее должным образом вознаградят за это.

* * *

– Ваш президент расстроен, – сказал Чанг. – Я понимаю, что у него есть все основания для этого.

– Такое несчастье… – вздохнул министр иностранных дел. – Позвольте выразить наше самое глубокое сочувствие. – Все трое и переводчик только что посмотрели телевизионную передачу.

Адлер не сразу узнал о разразившейся эпидемии, но теперь заставил себя забыть об этом.

– – Продолжим совещание? – предложил он.

– Наша мятежная провинция согласилась на требование о компенсации? – спросил министр иностранных дел.

– К сожалению, нет. Они считают, что весь инцидент стал результатом ваших затянувшихся учений. Отвлеченно говоря, в такой точке зрения присутствует зерно истины, – сообщил государственный секретарь, прибегнув к дипломатическому новоязу.

– Но ситуация отнюдь не отвлеченная. Мы проводим мирные маневры. Один из их пилотов считает необходимым атаковать наш самолет, в результате чего какой-то их глупый летчик сбивает авиалайнер. Кто может сказать, несчастный ли это случай или нет?

– Вы считаете, что это не было несчастным случаем? – спросил Адлер. – Какой смысл для них поступать таким образом?

– Разве кто-нибудь может понять этих бандитов? – ответил министр иностранных дел.

* * *

Эд и Мэри-Пэт Фоули вместе вошли в зал заседаний кабинета министров. В руках Эда, увидел Джек, который все еще был в зеленом костюме хирурга с надписью «Хопкинс», был свернутый в трубку плакат. Следом вошли Мюррей, а за ним и О'Дей.

Райан встал и подошел к инспектору.

– Я в долгу перед вами. Извините, что не смог выразить свою благодарность раньше. – Он пожал руку сотруднику ФБР.

– То, что случилось тогда, было гораздо проще, чем то, что происходит сейчас, – ответил Пэт. – К тому же там была и моя малышка. Но я рад, что оказался в детском саду в тот момент. Меня не преследуют кошмары из-за того, что я убил двух этих негодяев. – Он повернулся. – Привет, Андреа.

Впервые за этот день Прайс улыбнулась.

– Как поживает твоя дочурка, Пэт?

– Она дома с няней. С ними все в порядке, – заверил он.

– Господин президент? – послышался голос Гудли. – Это очень срочная и важная информация.

– О'кей, приступаем к работе. Кто начнет?

– Я, – произнес директор ЦРУ. Он передал президенту лист бумаги. – Вот.

Райан взял его и внимательно просмотрел. Это был какой-то официальный бланк на французском языке.

– Что это?

– Это бланк службы иммиграции и таможенная декларация для самолета. Посмотрите на опознавательный код в верхнем левом углу.

– HX-NJA. Ну и что? – спросил президент. Глава его администрации молча сидел рядом. Райан почувствовал, как в зале нарастает напряженность.

Увеличенная фотография, сделанная Чавезом в Мехрабадском аэропорту размерами превосходила плакат, ее напечатали просто так, ради шутки. Мэри-Пэт развернула увеличенный снимок и положила на стол, прижав по сторонам двумя кейсами.

– Обратите внимание на хвостовое оперение, – сказала она.

– HX-NJA. У меня нет времени на разгадки тайн Агаты Кристи, – предупредил президент.

– Господин президент, – на этот раз это был голос Дэна Мюррея. – Позвольте мне разъяснить, но прежде я хочу сказать, что эта фотография является неопровержимым доказательством, с которым я могу обратиться в суд и добиться обвинительного решения присяжных.

– В соответствии с таможенной декларацией это реактивный авиалайнер, которым пользуются бизнесмены, «Гольфстрим G-IV», принадлежащий вот этой корпорации, ее штаб-квартира находится в Швейцарии. – На стол лег еще один лист. – А вот это его экипаж. – За листом бумаги последовали две фотографии и отпечатки пальцев. – Самолет вылетел из Заира с тремя пассажирами на борту – двумя монахинями, сестрой Жанной-Батистой и сестрой Марией-Магдаленой. Обе работали медицинскими сестрами в местном католическом госпитале. Сестра Жанна ухаживала за Бенедиктом Мкузой, маленьким мальчиком, который заразился лихорадкой Эбола и умер от нее. Каким-то образом сестра Жанна тоже заразилась, и третий пассажир, доктор Мухаммед Моуди – пока у нас нет его фотографии, но мы ее получим – решил отправить больную монахиню самолетом в Париж для лечения. Сестра Мария сопровождала ее. Доктор Моуди, иранец по национальности, был послан в Заир Всемирной организацией здравоохранения. Он сообщил старшей сестре больницы, что сестру Жанну в Париже могут вылечить и что он готов вызвать частный самолет, чтобы доставить ее туда. Пока все ясно?