Ночные гости - Альбина Равилевна Нурисламова

дорогой из которых был ноутбук, но это не имело значения. Да, он подвел хозяйку, наворотил дел. Но, возможно, они с Левой придумают, как быть, что делать. Чего Женя делать точно не будет, так это возвращаться в квартиру.

Вновь шагнув из подъезда в прохладу летней ночи, парень увидел метнувшуюся к нему черную тень.

– Сократ! – воскликнул он. – Мальчик, Сократ, нашелся! Хоть одна хорошая новость.

Женя нагнулся, взял немедленно замурчавшего, изрядно похудевшего кота на руки и пошел по темной улице.

Многоликий

Новое место работы Савелию нравилось, хотя некоторые коллеги отговаривали его от перехода туда. После окончания вуза Савелий несколько лет трудился фтизиатром в городском противотуберкулёзном диспансере. Нагрузка огромная, народ нервный, здание ветхое, того и гляди развалится. Казалось бы, последний фактор никого значения не имеет: не жить же тут, на несколько часов в день пришел и ушел.

Однако Савелий был иного мнения. На работе мы проводим огромную часть жизни, справедливо полагал он, и проводить эту часть, глядя на обшарпанные стены, сидя на разваливающемся стуле за шатким столом в кабинете размером с собачью будку – это издевательство над собой.

Новый кабинет был светлый и просторный, вид из окна – потрясающий, а сама работа – не в пример более спокойная, к тому же зарплата выше и должность перспективная: за несколько лет можно дорасти до заведующего отделением.

Так в чем же подвох? Почему, как только Савелий заявил о своем желании сменить место работы, его пытались остановить? Минус заключался в удаленности. Трудиться предстояло не в больнице, а в санатории для туберкулезных больных, и расположен он был в сосновом лесу.

Добираться необходимо почти час на машине, а если без машины – на автобусе, который ходил редко, к тому же до остановки следовало плюхать минут двадцать пешком. Как можно догадаться, по безлюдной дороге. Были еще и некие слухи касательно санатория, но от них можно отмахнуться.

Оторванность от цивилизации вкупе с мрачными тайнами отпугивала многих, поэтому желающие занять вакантное место в очередь не выстраивались. Савелий же увидел в этом свой шанс и согласился немедленно.

И не пожалел. С июля работал в санатории и благодарил бога, что не стал слушать пустые сплетни и предостережения. Санаторий, как уже говорилось, стоял посреди леса, территория была окружена забором. Широкие аллеи для прогулок, скульптуры, скамейки, беседки, цветники – красота!

Само здание – затейливое, с башенками, витражными окнами, галереями и причудливыми лестницами – было старинное, кажется, восемнадцатого века, а то и раньше, просторное, в три этажа. Это вам не безликая современная постройка! Бывшая барская усадьба, к которой в более поздние времена пристроили два больших крыла, несколько исказив первоначальный облик, но все же не изуродовав. В общем, эстеты бы, может, поморщились, но Савелию здесь было по душе.

В правом крыле – женское отделение, в левом – мужское, а в центральной части располагались кабинеты врачей, управление, столовая, библиотека, комнаты отдыха и прочее.

Молодой доктор приезжал каждое утро, парковал автомобиль на стоянке для персонала, проходил через прохладный холл, поздоровавшись с дежурным охранником, поднимался к себе на второй этаж по широченной мраморной лестнице, мельком пробегая взором по портретам докторов, которые прежде трудились здесь, мысленно приветствуя их, как старых друзей, сворачивал направо, проходил по коридору – и вот он, чудесный просторный кабинет.

Пролетел июль, закончился август, началась осень. Казалось бы, еще вчера было лето, особенно жаркое в этом году, но уже к десятому сентября зарядили дожди, листья стали облетать с деревьев, сильно похолодало. Здание хорошо протапливалось, но все же сквозняки гуляли по коридорам, дорогу (не заасфальтированную, обычный проселок) размывало, проехать порой было сложно.

Однако Савелий не унывал. Даже простудившись к концу месяца, пробыв на больничном пару недель – до полного выздоровления на работу выходить нельзя, не изменил мнения: это место его устраивало.

Все случилось в первый рабочий день, когда Савелий, выздоровев, появился в санатории. Наступил октябрь – мрачное, сырое, беззвездное время. Темнеть стало рано, не успеешь оглянуться, как день пролетел. Дел было много, доктор забегался, не заметил, что за окном – темень, еще и дождик накрапывает.

Мысленно обругал себя: как добираться по ужасной дороге, еще и в плохую погоду? С другой стороны, машина у него, как Савелий любил говорить, вездеходная, бездорожье ей не страшно. Он оделся, вышел в коридор, спустился по лестнице.

Нужно было сдать ключ, расписаться в журнале, и Савелий приготовился это сделать, но увидел, что стеклянный закуток, где сидят дежурные, пустует, входная дверь заперта и холл тоже пуст.

Впрочем, из служебной комнаты, где собирался младший персонал, доносились разговоры и смех. Ага, все ясно: междусобойчик после окончания рабочего дня. И охранника тоже позвали, вот он и ушел, и запер входную дверь.

Савелий оказался прав. В небольшой комнате был накрыт стол, на расставленных вдоль стен диванах и в креслах сидели человек семь: охранник, медсестры, медбратья, санитар по имени Тарас, которого все называли Тарантасом. Савелий не каждого знал по имени, не успел запомнить всех коллег. На столе стояли бутылки, стаканы, закуска, пироги.

Собравшиеся чуть смущенно поприветствовали Савелия, он улыбнулся, поздоровался в ответ.

– У нас праздничек небольшой, – сказала одна из медсестер, – Инне Степановне шестьдесят шесть стукнуло.

Инну Степановну Савелий, разумеется, знал. Она была одной из старейших, опытных сотрудниц, многим молодым врачам могла запросто дать фору. Днем ее поздравляли в ординаторской: пришел главврач, подарок подарили, именинница торт принесла, все чин по чину. Но основной праздник, оказывается, сейчас.

Савелий еще раз поздравил разрумянившуюся Инну Степановну. Остальные смотрели слегка выжидательно, и Савелий подумал, что помешал им, они ждут, когда же он уйдет, только куда ему идти, если дверь закрыта?

– Ой, доктор, – наконец встрепенулся охранник, но сказал совершенно не то, чего ожидал Савелий. – А вы чего это – в пальто?

Чудной вопрос.

– В каком смысле? Домой собираюсь ехать. Примите у меня ключ от кабинета, я распишусь и больше не стану вам докучать.

Хотел пошутить, но прозвучало малость сердито. Люди отреагировали странно. Принялись переглядываться, две женщины склонились друг к другу, зашептались, громкие разговоры стихли, никто не смеялся – улыбки стекли с лиц.

Савелий не понимал, в чем дело.

– Я думал, у вас ночное дежурство, – вымученно проговорил охранник. – Видел, что ключ не сдали, сидите у себя. Вот и думал…

– Нет, у меня нет сегодня дежурства, я просто задержался немного. Но на самом-то деле еще совсем не так поздно, даже восьми нет.

Тишина набухала, утяжелялась,