Поцелуй ангела - Алафер Берк

Роган миновал площадь Купера, въехал в квартал Бауэри, и лишь тогда Элли получила возможность объясниться.

— Я просто хотела сказать: извини, что не предупредила тебя заранее. Я пыталась, но ты так торопился.

— Значит, вся эта фигня из-за меня?

— Да нет, конечно.

Роган покачал головой, не отрывая глаз от дороги — ему нужно было перестроиться и обогнать мини-вэн с вирджинскими номерами.

— Каков процент вероятности, что ты послушаешь Экелса и бросишь всю эту хренотень?

— М-м-м, тридцать пять — сорок?

— Больше, чем я думал. Ладно, выкладывай.

Элли вкратце изложила ему суть всех трех дел. Робби Харрингтон и ее непривычная челка. Элис Батлер и новая стрижка. И Люси Фини, которую обкорнали так же, как Челси Харт. Она вытащила из сумки фотографию Люси, сделанную перед вскрытием, но Роган даже не взглянул на нее.

— Как сказал шеф, это все для отдела нераскрытых дел.

Элли поднесла фотографию поближе к Рогану, чтобы заставить напарника увидеть сходство.

— Джей Джей, возможно, это тот же человек.

— И с какого года это все началось? — спросил он, снова переводя взгляд на дорогу.

— Три женщины, все убиты с девяносто восьмого по две тысячи второй.

— А сколько лет было тогда Джейку Майерсу?

Сейчас Майерсу было всего двадцать пять.

— Знаю, я посчитала.

— Тогда сама понимаешь, эти дела не могут быть связаны с нашим.

— В том-то и дело, что не знаю. Понимаю только, что если все-таки связь есть, то мы, возможно, слишком рано накинулись на Джейка Майерса.

— Когда симпатичную белую девочку из Индианы режут, как ростбиф, нет такого понятия — «слишком рано». Мы хорошо поработали, за нами следят тысячи глаз, и, когда совпадет еще и ДНК, мы это дело закроем и сдадим.

— Если, конечно, мы ничего не упустили. В этом случае лучше обнаружить сложности сейчас, а не на процессе. Меня действительно беспокоит, что Экелс раньше ничего не сказал. Ведь, по его словам, Макилрой приходил к нему с этими делами три года назад. Значит, о существовании такой версии он знал. Потом к нам попадает дело Челси Харт, а он даже не потрудился об этом упомянуть.

— Просто наш преступник — Джейк Майерс, а к другим девушкам он отношения не имеет.

— Ну, а когда мы только получили это дело? Когда у нас еще не было подозреваемого? Неужели бы Экелс удосужился сказать: «Ах да, кстати, есть кое-какие старые дела, на которые, возможно, вам захочется взглянуть»?

— Учти, по этим делам не вырисовывается почерк убийцы. Кроме того, на маньяков это не похоже — убить несколько девушек за четыре года, а в последующие шесть залечь на дно.

Элли недоуменно посмотрела на Рогана, решив, что он шутит.

— Хорошо, скажем так: за исключением Уильяма Саммера убийцы не сидят без дела по нескольку лет подряд. А ты подняла шум из-за какого-то непорядка в прическах. Отрезанная челка или несколько прядей от новой стрижки — тянет на серьезный фетишизм. Он мог отрезать их со злости или для того, чтобы уничтожить улику. Это не одно и то же. А Челси отличается от других убитых. Они — видавшие виды горожанки. Побитые жизнью, не слишком разборчивые. Не то что неискушенная студенточка.

Однако Элли он не убедил — Роган и сам понимал это. Они почти подъехали к повороту на улицу Уорт, но ему пришлось слегка притормозить в правом ряду.

— Хэтчер, ты в патруле такой термин, как «оправдательное доказательство», слыхала?

— Разумеется. Доказательство, заставляющее предположить, что мы взяли не того парня.

— He-а. Оправдательное доказательство означает только то, что эту фигню может использовать защита и с ее помощью убедить присяжных, что мы не того взяли. А если об этом так называемом оправдательном доказательстве станет известно прокуратуре, они обязаны будут поставить в известность защиту. А вот мы — нет. Поэтому-то мы не делимся такими доказательствами с обвинителем.

Элли убрала фотографию Люси Фини в сумку и застегнула молнию.

— Значит, мы оставим это при себе? — осведомился Роган.

— Это вопрос или утверждение?

Джей Джей загнал машину на парковочное место напротив здания суда.

— Давай разберемся. Я тебе не начальник, Хэтчер. Я твой напарник. И я буду прикрывать тебя, даже когда ты сделаешь какую-нибудь глупость.

— Ты хочешь сказать, если я сделаю глупость.

— Нет, именно когда — сейчас или через год.

— Что ж, я тебе благодарна.

— Погоди, я не закончил. Я говорю об этом, поскольку я всегда веду себя так, и не важно, кто у меня в напарниках. И буду с тобой честен, до Кейси у меня были проблемы с напарниками.

Элли ждала объяснений.

— Некоторым не давали покоя мои дополнительные карманные деньги.

— Зависть? — Затем ей пришла в голову другая версия. — Неужели кто-то настучал? Скажи, они что, заподозрили самое худшее?

Роган покачал головой.

— Я так и думал, что ты это скажешь. Но нет, в крысиный отдел[30]они не пошли. Им нужно было, чтобы я прокололся. И так было не один раз. Я стал притягивать неприятности, словно магнит. Тогда, до тебя и Кейси, я попал в поле зрения УВР за то, к чему не имел никакого отношения.

— Что произошло?

— Я показал им банковские счета, завещание бабушки, все, чем я мог доказать, что я чист. Но этого было мало. Это не объясняло, почему мой напарник живет так же хорошо, как и я; и они знали, что я должен был заподозрить неладное.

— И ты стал сотрудничать.

— Тогдашний мой напарник этого заслуживал.

Для большинства полицейских это не имело значения: любой, кто сотрудничал с Управлением внутренних расследований, априори считался предателем.

— Затем моим напарником стал Кейси, и все наладилось. А теперь я снова слышу ту же песню: что-то, брат, у тебя деньжонок многовато, и все пошло по новой.