Ловушка для Крика - Саша Хеллмейстер

Дэрил поперхнулся пивом и отставил бутылку в сторону.

– На что на «это»?

– На подготовку, – и Виктор перестал улыбаться. – Вот, гляди. Я тебе сейчас расскажу.

И он рассказал. Всё, от и до. Дэрил рассеянно крутил в пальцах пивную крышку, а сам слушал, притом очень внимательно, потому что знал Виктора Крейна уже чертовски давно и понимал: если тот говорит, что дело серьёзное, значит, дело серьёзное. Он такой, этот Виктор. Лет в двенадцать поспорил с мальчишками, что прыгнет с карьера в Себойс – и что думаете? Сиганул, конечно, прямо с большой высоты. Ребята смотрели на клубящееся вспененное кольцо, оставшееся от него на воде, как зачарованные, а потом отступили от обрыва. Все испугались. Никто бы не переплюнул в тот день сумасшедшего Крейна. Дэрил понял, что за это и за то, что Вик умел держать слово, он с ним и сдружился. И не то чтоб они были прямо лучшими друзьями. В гости с ночёвкой друг к другу не ходили, девчонок вместе не клеили. Но Дэрил мог ему довериться. Уж это он знал.

– Если ты не шутишь… – Дэрил запнулся. – То у тебя будут, во-первых, серьёзные неприятности. А во-вторых, ты себе всю жизнь покалечишь. И я не дам тебе этого сделать. Вик, я же коп.

Виктор помолчал. Закинув каблук ботинка на колено, он задумчиво покачивал носком, что-то прикидывая в уме, а затем спокойно сказал:

– Ты меня не сможешь остановить, – таким уверенным голосом, словно он был ураган Катрина, а не человек.

– В каком смысле? – оторопел Дэрил.

– В прямом, – пожал плечами Вик и глотнул содовой из банки. – Я не шучу. Если ты не со мной, то не будь против меня. Ты знаешь, я такое не спускаю.

– Ты не можешь сказать мне об этом вот просто так, – растерялся Дэрил.

Виктор расслабленно смотрел на закатное небо, цедил содовую, щурясь то ли от последних лучей солнца, то ли от того, что в напитке было слишком много лайма и лимона.

– Сказать – и потом велеть не вмешиваться, – прибавил Дэрил.

– Отчего же? Что, есть законы, препятствующие инстинкту самосохранения?

И Дэрил замолчал. Он многое помнил из детства с Виктором Крейном, не только хорошее. Иногда бывало и плохое. Да. Бывало и очень плохое… Он сглотнул и замялся.

– Ладно. Мы что-то припозднились, – сказал он и встал с кресла-качалки, стоявшей на террасе. – А я выхожу в ночную смену.

– Ну так что? – Дэрил внимательно посмотрел на Вика. – Увидимся в четверг, что ли?

В четверг Виктор замещал старого Джона Пэрриша в полицейском участке и убирался вместо него.

– Конечно.

Дэрил протянул ему руку, и Виктор, не замешкавшись ни на секунду, пожал. Но, когда тряхнул загорелую ладонь Дэрила в своей, по-индейски смуглой, то резко притянул его к себе и сказал так, что у Валорски заледенели внутренности:

– Это останется между нами.

В его глазах было средоточие холода. Дэрилу стало зябко, хотя он сидел в куртке. Зябко стало не из-за сменившегося ветра и не из-за осенней непогоды – нет. Он кивнул, и Виктор выпустил его из стальной хватки.

– Разумеется, – вот так ответил Дэрил.

Теперь он вспоминал это, постанывая от страшной боли. По ощущениям, ему снесли полчерепа железной кочергой, которой он обычно ворочал угли и дрова в камине. Дэрил дрожащей рукой коснулся затылка и ощутил прямо под пальцами в волосах вязко-мокрое нечто. Он посмотрел на руку и остолбенел, увидев, что она вся была в крови, стекавшей между пальцев – так её было много. Он умирал у себя в доме, вернее, в доме своей матери, вот только та уехала в Санфорд вместе с Энтони, его младшим братом. Дэрил на том настоял. Он знал, что в городе орудует убийца, которого он хорошо знает, потому что был его пособником.

Крик. Вакхтерон. Вакхтерон. Крик.

Один человек. Одно лицо.

В гостиной было темно, только с кухни на пол падал квадрат света, и всё. Дэрил лежал на животе возле хрустальной пыли и осколков стекла – того, что осталось от журнального столика. Ну ещё деревянные ножки и толстая рама. И он очень плохо помнил, что произошло дальше.

Да. Последнее, что отложилось в сознании, – как отвёз эту девчонку Клайд, Лесли, домой, а затем вернулся к себе, не разуваясь прошёл в гостиную и решил первым делом набрать номер телефона матери. Он должен был теперь убедиться в том, что с ней полный порядок, потому что она не отвечала ему по телефону, но писала сообщения. А он… он обязан был удостовериться, поскольку после этой ночи всё изменилось. Охоту Крик закончил, а значит, он теперь сможет заняться своим делом, раз сволочного Палмера больше нет в живых. Аллилуйя!

Но только Дэрил вошёл в дом, как ему вломили по затылку настолько сильно, что он опрокинулся лицом вниз на журнальный столик и разбил собой столешницу. И лицо, о боже! Лицо…

Дэрил со стоном коснулся израненных щёк и понял, что его веки, губы, шея и подбородок изрезаны осколками и стекло торчит наружу прямо из физиономии. Почему он не чувствует боли там, а только в затылке? Вот хороший вопрос.

– Бесполезно им звонить, – сказали за спиной у Дэрила. Он слепо обернулся и вытер рукавом глаза, на которые натекло порядочно крови. С рубашки посыпались осколки. – Никто бы всё равно не ответил. Опять.

Свет с кухни очерчивал высокий силуэт, и единственное, что едва можно было разглядеть в темноте гостиной и с ужасным-то зрением Дэрила, – это белое пятно вместо лица и чёрные провалы вместо глаз и рта. Дэрила пробрала дрожь.

– Виктор? – прошамкал он израненными губами.

Человек медленно двинулся вкруговую, не спуская с Дэрила Валорски глаз. Он всё ещё держал в руках кочергу: Дэрил попятился, но почти сразу наткнулся на диван и вынужден был остановиться. Голос у него дрожал, как и руки, но он снова позвал:

– Виктор Крейн?

– Виктора Крейна здесь нет, – тихо сказал голос из-под маски, покрытой свежими алыми и застарелыми цвета ржавчины полосками.

Дэрил знал, что это была кровь, и Виктор её наносил как раскрас. Он знал, потому что видел это своими глазами, когда тот убил детишек в доме Коксов.

«Не надо было соглашаться, не надо было помогать ему», – подумал Дэрил.

У шерифа Палмера и депьюти Стивенса, откровенно говоря, было много плохих и ужасных черт. Но много и