Алчность - Тара Мосс

Во вторник утром, около половины девятого, Макейди, довольная и спокойная, уже шла по Центральному округу Гонконга. От обилия достопримечательностей разбегались глаза.

Гигантское здание Банка Гонконга высилось над ее головой, устремившись в небо выше всех остальных бетонных башен, пронзающих небо во всех направлениях. Пуховые облачка отражались в тысячах окон офисов, рассыпанных по неисчислимым кварталам плотной застройки городских джунглей. Столько миллионов людей на одном маленьком острове! Мак ощутила непривычное волнение, двигаясь в плотном потоке незнакомцев, бурлящем на оживленных улицах делового района. Безусловно, и она выглядела здесь чужой. Ее впечатляющий рост и европейские черты лица превращали девушку в белую ворону, но большинство людей вежливо отводили глаза в сторону.

Сверкающие витрины магазинов известных модельеров манили со всех сторон: «Луи Вюиттон», «Гуччи», «Живанши», «Дольче и Габбана», «Кристиан Диор». Как и большинство моделей, Мак не раз демонстрировала их наряды в фотостудиях и на подиуме, но не могла позволить себе их купить. Однако глазеть на витрины и мечтать было приятно.

Заметив на противоположной стороне улицы вездесущую зеленую вывеску «Старбакс», Мак рассмеялась. «Старбакс» распространился по всему свету, как десятилетия назад — «Макдоналдс». Она покачала головой, вспомнив сиднейскую встречу с Лулу. И с Энди.

Она ему так и не позвонила.

А что ты ему скажешь, когда позвонишь?

Несмотря на то что судьба, казалось, делала все возможное, чтобы их разлучить, Мак хотелось с ним поговорить. Мысль о том, что она оставила его, расстраивала ее гораздо больше, чем того хотелось.

— Копии часов! Копии часов! — крикнул кто-то. Она обернулась. Высокий индус с пачкой размноженных на ксероксе брошюр попытался всучить ей одну из них. — «Ролекс»?

— Нет, спасибо, — ответила она и, дождавшись зеленого светофора, перешла через дорогу с толпой других пешеходов. Молодая девушка со множеством торчащих косичек и в ботинках, сияющих неоном, указала на Мак и что-то взволнованно сказала своей подружке. Кто знает, что они подумали, глядя на высоченную белую женщину с пышной светлой шевелюрой? На их месте Макейди тоже непременно бы рассмеялась.

— Фэйт Хилл! Фэйт Хилл! Фото! Фото!

Что?

Девушка с косичками подбежала к ней. Она и ее подруга выглядели как токийские панки, и Мак подумала, что, вполне возможно, они тоже приезжие.

— Фэйт Хилл! — повторила девушка, сияя от восторга.

— Извините, но я не Фэйт Хилл, — вежливо улыбнулась Мак.

На ее заявление никто не обратил внимания. Восторженные улыбки и хихиканье не прекращались. Мак подумала было о том, не назвать ли им свое настоящее имя, чтобы доказать, что она не является высокой блондинистой певицей в стиле кантри, за которую ее приняли, но передумала. Если они не говорят по-английски, имя «Макейди Вандеруолл» ничего им не скажет.

— Фото! — радостно тараторила девушка с косичками — Фото!

Появилась блестящая компактная цифровая фотокамера размером не больше зажигалки, и девчушки стали оглядываться по сторонам в поисках человека, который бы снял их с Мак. Отлично. Мак стояла рядом с хихикающей парочкой лет тринадцати от роду, пока какой-то угрюмый бизнесмен, обменявшись с девушками несколькими фразами на китайском, не уступил их настойчивым просьбам. Получив снимок, девчушки убежали, вне себя от радости.

— Вы вовсе не Фэйт Хилл, — сказал мужчина на безупречном английском.

— Я знаю, — ответила Мак и растворилась в толпе пешеходов.