Вселенная нелюдей - Влад Райбер

– А, вот что… Сколько раз я вам говорил, что бюджет города ничтожно мал! Мы еле парковку сделали, откуда взять денег на новые сети? – угрюмо спросил депутат.

– Да пусть хотя бы пришлют пару электриков, которые натянут старые провода, чтобы они друг об друга не бились, – требовал я. – Видите, как провисли?

– Да вы хоть знаете, насколько эти столбы старые? Если с ними что-то сделать – они попа́дают, а на новые денег нет!

Не было толка с этим старым козлом разговаривать… Только ругань одна. Но я уже разошёлся:

– Значит, если столбы сами повалятся, мы навсегда без света останемся?

– Если сами попадают, тогда будут новые ставить, откуда-нибудь достанут деньги, а пока стоят – ничего не сделают, и я тут повлиять никак не могу, понятно?! – сорвался депутат.

– Значит… пока гром не грянет, – я махнул рукой.

– А мы так и живём: пока гром не грянет! Не знали? Так знайте! – сказал старый депутат и потопал дальше, но, пройдя пару метров, обернулся и более мягким тоном добавил: – Только это у нас с вами был неофициальный разговор, поэтому прошу мои слова никому не передавать.

Коз-з-зёл…

Я подумал, что пока в нашем районе не починят свет, тут так и будут разгуливать нелюди. И я оказался прав.

Кого только в нашем Трудпосёлке не видели. И я, даже стараясь избегать встреч с нелюдями, иногда на них нарывался. Все они являлись вблизи линии электропередач.

Ветер качал провода, свет исчез. Степь за чертой города казалась чёрной пустотой. Оказавшись на тёмной улице, я стал свидетелем страшной сцены. Сначала из мрака вышло жуткое создание и преградило мне дорогу. У него было мощное, жилистое тело – мышцы как чугунные, а голова маленькая и физиономия глупая. Монстр был коротконогий и приземистый, как лысая горилла.

Не будь дурак, я остановился. Даже не думал бежать. Не хотел будить в этой твари инстинкт охотника.

Позади заскрипел снег, и меня обошла старуха. Она ворчала себе под нос, что фонари опять выключили. Я ей сказал: «Стойте!», но она, видимо, была глуховата.

Я надеялся, что она пройдёт мимо этого урода и он её не тронет, но старуха подошла прямо к нему и заговорила:

– Извините, вы не могли бы… я без очков…

Бах! Кулак монстра был размером с голову той бабки, он влетел ей прямо в лицо, впечатав нос глубоко в череп. С женщины слетел платок, шея переломилась, и голова повисла за спиной.

Я сглотнул. Он убил её одним ударом. В ту же секунду окна домов посветлели, и фонари ударили светом в землю. Жуткое создание исчезло вместе со старухой.

Никогда раньше я не видел эту женщину в нашем районе и потому не знал, была ли вся эта сцена миражом иной реальности или чудовище кого-то убило на моих глазах, а затем прихватило труп с собой. Надеялся, что первое… Но кого я обманывал? Нелюди были агрессивны и кровожадны. Это факт.

В «тёмные часы» во время отключений я видел на улице и более странных существ. Вдоль линии столбов расхаживали создания, сделанные из металлолома. Их тела были скопищем ржавого мусора, руки и ноги им заменяли старые железные трубы, а вместо голов – металлические сферы с глазами, нарисованными масляной краской. Когда они шли на несгибаемых ногах, слышался металлический грохот. Я назвал этих существ «пустоголовыми».

Почему я не переехал? Я задумался об этом ещё до появления нелюдей в своём районе и начал искать такую возможность с того самого дня, как встретил одноглазую убийцу в кошачьей маске!

Только вариантов не было. Я не мог продать свою квартиру и купить другую в районе получше. В Трудпосёлке всегда было самое дешёвое жильё. Покупатели для квартир в этом месте не находились годами. Тут никто не хотел жить – район на отшибе города, воняет парфюмерным заводом, да ещё и проблемы с электричеством. А уж когда прошёл слух, что тут завёлся маньяк, так наши квартиры стали и вовсе неликвидны, как говорят риелторы.

Я искал любую возможность переехать. Но со временем мой пыл ослабел. Смирился, что вокруг творится странная хрень, приспособился к обстоятельствам, следил за погодой – если обещают сильный ветер, значит, вечером по улице ходить не надо.

Не все могли избежать встречи с нелюдями, поэтому становились известны трагические случаи. Недалеко от степи нашли труп парня. Его забили до смерти, похоже, металлическими трубами. На теле даже остались следы ржавчины. Били его с особой жестокостью. Раскололи череп, переломали все кости.

Это ведь они убили его! Пустоголовые!

Об этом не только я догадался. Были и другие люди, которые знали, что происходит у нас в «тёмные часы». Подростки убеждали всех, что по району ходят «ржавые человечки» и это они убили парня. Такие истории перестали казаться местным жителям выдумками. Мы в Трудпосёлке словно жили на стыке реального и нереального миров. Здесь соседствовали люди и нелюди.

Несколько месяцев спустя я узнал, что и в своём доме от них спасенья нет. Из степи прилетела песчаная буря. Я был рад, что успел запастись водой и вернулся в квартиру засветло.

Вечер коротал на диване с бумажной книжкой и фонариком. Прямо как в детстве! Я и забыл, что в «тёмные часы» по улицам гуляют нелюди, а потому чувствовал себя спокойно и уютно, пока мне не постучали в окно… второго этажа.

До моего окна можно дотянуться, если встать на козырёк над крыльцом. Но кому это нужно?

Я глянул в сторону окна и сразу отвёл взгляд. Там был старик в чёрном, как показалось, погребальном костюме[64]. Этот дед стоял перед моим окном в полный рост, будто висел в воздухе.

Когда я отвернулся, он снова постучал.

– Погляди на меня! Слышишь? Просто погляди на меня.

Я отвернулся к спинке дивана, чувствовал, что смотреть на него нельзя: если посмотрю, то сам ему открою!

Он стучал ещё долго и настойчиво. Потом я догадался посветить фонариком в сторону окна, и стук не сразу, но прекратился.

После этого я решил, что в «тёмные часы» всегда буду задёргивать занавески.

Так продолжалось наше существование.

Лето, знойная погода, вечер. На скамейке прямо перед моим подъездом расположился пьянчуга. Уснул, да ещё и похрапывал, а соседи как будто не против.

Тогда ветра не обещали, но я всегда держал в голове, что заснувших на улице пьяниц и бездомных в этом районе не щадят, а потому стал будить пьяницу.

Он открывал глаза, бормотал: «Шо?.. А?.. Ага…