Невинные души - Крис Муни

На заднем крыльце раздались тяжелые шаги. Дарби нырнула в коридор и заняла позицию для стрельбы.

Дверь затряслась от ударов кулака.

— Дарби! — заорал Куп. — Дарби, ты дома?

Сергей… Этот сукин сын сказал Купу, где она.

— Дарби?

— Подожди.

Она отперла дверь.

Куп сделал шаг вперед и остановился, увидев нацеленный на него пистолет. Он даже руки слегка приподнял.

— Может, уберешь эту штуку?

— Ну да. — Она моргнула и попятилась. — Да, конечно. Входи и закрывай дверь.

Он сделал то, о чем она попросила, и замер, не сводя с нее глаз. Дарби молча глядела на него.

— Кто тебе рассказал? — наконец спросила она. — Сергей?

Он кивнул.

— Он о тебе беспокоится. И я тоже. Я получил твою посылку.

— Хорошо. — Она почувствовала, что краснеет. Смущение сжало ее горло. — Я просто хотела, чтобы ты знал, что происходило после твоего отъезда.

— На тот случай, если с тобой что-то случится.

Она не ответила. Тишину нарушал лишь шум прибоя.

Куп бросил пальто на диван. Он был одет в привычном стиле. В стиле, который она хорошо знала и очень любила: джинсы, мокасины «Пума» и футболка с длинным рукавом.

— Приезжать было совершенно необязательно, — пробормотала она.

— Я знаю. Но я приехал потому, что мне этого хотелось.

— Аманда с тобой?

— Нет. Я приехал один.

Она облизнула губы. В глазах у нее защипало.

— Ей это не понравится, — заявила она. — Если ты хочешь, чтобы твоя помолвка была удачной, не стоит совершать экстренные трансатлантические перелеты только для того, чтобы убедиться, что я в порядке.

Он подошел ближе.

— Никакой помолвки нет.

— Что случилось?

— Я ее расторг.

Следующее слово стоило Дарби немало душевных сил.

— Почему?

— Ты и сама это знаешь.

Он обхватил ее лицо ладонями, и у нее снова стиснуло горло. Куп улыбнулся, а Дарби совершенно неожиданно для себя разрыдалась.

— Все хорошо, — шептал Куп, прижимая ее к себе. — Ну-ну, теперь все хорошо.

Прижавшись лицом к его груди, Дарби плакала о любви, которую носила в себе столько лет, и о Джеке Кейси, который жил где-то глубоко под землей и, будучи запертым в полном одиночестве и в полном мраке, беспрестанно думал о дочери, изыскивая способы до нее добраться.