Во имя справедливости - Джон Катценбах

Почти всю дорогу трое мужчин молчали. И только когда машина свернула с асфальта и запрыгала по грунтовой дороге, Брюс Уилкокс пробормотал:

— Она ничего нам не скажет. Она только схватит свое старое ружье и выпроводит нас. Мы попусту теряем время.

Уилкокс вел машину, Тэнни Браун молча сидел рядом. От слов напарника лейтенант только отмахнулся и вновь погрузился в свои мысли.

— Послушай меня! — настаивал Брюс. — Мы попусту теряем время!

— Нет! — рявкнул Тэнни, подскакивая на сиденье: машина провалилась в очередную рытвину.

— А по-моему, да, — не унимался второй детектив. — И может, все-таки расскажете, что вы задумали?! — С этими словами Уилкокс покосился на Кауэрта, сидевшего на заднем сиденье.

— Перед казнью Салливан намекнул Кауэрту на то, что дома у бабки Фергюсона спрятаны какие-то улики, — стал неторопливо объяснять Браун. — Мы едем их искать.

— Ты чего-то недоговариваешь, — покачал головой его подчиненный. — Наверное, Салливан просто посмеялся над этим журналистом. — И он презрительно кивнул в сторону Кауэрта. — Я сам руководил обыском у бабки Фергюсона. Мы перевернули там все вверх дном, простучали все стены, подняли половицы. Мы даже просеяли золу в печи, чтобы посмотреть, не сожгли ли чего-нибудь в ней. Мы ползали под домом с металлоискателем. У нас даже была ищейка, но и она ничего не нашла. Выходит, там ничего нет.

— А Салливан сказал, что есть, — заявил журналист.

— Салливан навешал этому бумагомараке лапшу на уши. — Уилкокс обращался исключительно к своему начальнику. — Неужели мы станем этому верить!

— Полегче, Уилкокс! — обиделся Кауэрт.

— А где Салливан велел вам искать?

— Он точно не сказал, заявил, что найти спрятанное может тот, у кого есть глаза на заднице.

— Даже если мы вдруг что-нибудь найдем, мы все равно ничего не сможем сделать с Фергюсоном, — продолжал Брюс. — Нам не дадут тронуть его даже пальцем. Неужели ты не понимаешь этого, Тэнни?!

— Не важно, — ответил Браун.

— Ну найдем мы что-нибудь, ну и что?! Мы не сможем предъявить в суде улики, обнаруженные в результате незаконного обыска. Кроме того, признание Фергюсона больше не принимают во внимание в суде. Как же доказать его вину?!

— Если мы обнаружим новые улики, надо поговорить об этом с адвокатами, — объяснил лейтенант. — Может, они что-нибудь придумают… Но, вообще-то, я не собираюсь доводить дело до суда, — загадочно добавил он.

— Бабка Фергюсона не позволит нам шарить у нее дома без ордера на обыск. Она даже не подпустит нас к дому. Мы попусту теряем время.

— Может, она пустит к себе Кауэрта?

— Если увидит, что он приехал с нами, не пустит.

— А вдруг пустит?

— Вряд ли. По-моему, она ненавидит журналистов еще больше меня. Ведь это они спровадили ее драгоценного внука в камеру смертников…

— …А потом вытащили его оттуда.

— Едва ли она сама так думает. Она же не вылезает из баптистской церкви. Наверное, считает, что благодаря ее неустанным молитвам Иисус Христос лично распахнул перед ее внуком двери темницы. Но даже если она пустит к себе Кауэрта и разрешит ему у себя шарить, в чем я сильно сомневаюсь, он даже не знает, где и что искать!

— Нет, знает.

— Ладно, допустим, случится чудо и он что-нибудь найдет. Нам-то какой от этого прок?

— Ну, тогда мы узнаем, что Салливан сказал правду.

— Ну и что? — не сдавался Уилкокс. — Нам-то что от этого?

— Мы наконец поймем, с кем в действительности имеем дело, — встрял Кауэрт.

Но Уилкокс только фыркнул и продолжал вести машину, явно раздраженный тем, что его друг и начальник вместе с этим журналюгой что-то знают, но ему упорно не говорят. Это страшно злило Уилкокса, и он ехал все быстрее и быстрее. Машину заносило на поворотах. За ней клубились облака пыли.

Кауэрт указал на ряд деревьев на опушке далекого леса:

— А там что такое?

— Недалеко оттуда был найден труп Джоанны, — буркнул Уилкокс. — Край болота. Болото почти непроходимое. Ступишь в него, и ногу уже не вытащить. Там на много миль сгнившие деревья и камыши. Темно и страшно. Если там заблудишься — не выберешься и через месяц, а может, вообще никогда. Там живут только пауки, змеи, аллигаторы и другие скользкие гады. Но там можно ловить рыбу. Под упавшими в воду деревьями водятся здоровенные экземпляры!.. Впрочем, какой из вас рыболов!

Пока машина прыгала и дребезжала на неровной дороге, журналист думал о заметках, которые он обнаружил в библиотеке редакции. У него чесался язык, но он старался помалкивать о том, что Фергюсон был в Перрине, когда там исчезла Дона Перри.

Кауэрт не переставая твердил себе, что это случайное совпадение. Что Фергюсон ездил в Перрин, чтобы просто выступить в церкви. Дона Перри пропала через четыре дня после этого. Ну и что?! А вдруг Фергюсон уехал сразу после выступления в церкви и через четыре дня в Перрине и след его простыл?! За четыре дня он мог не только вернуться в Пачулу, но и добраться до Ньюарка и вообще докуда угодно!