Коллекция Райан, том 1 - Райан Хэйвок

Теперь она рыдала. Это не осталось незамеченным в комнате, полной людей - его мать выглядела самой напуганной из всех присутствующих.

- Давай, пацан, приведи себя в порядок, - я схватил его штаны с пола перед диваном и бросил их ему.

Он натянул штаны на бедра, предварительно вытерев окровавленный член кремовым одеялом. Когда он проходил мимо меня в дверях, я сказал ему:

- Отличная работа, Трэвис, - и хлопнул его по потному плечу, как мог бы гордый отец.

Он спрятал улыбку, прежде чем присоединиться к остальным в комнате.

Его мать смотрела на своего сына как на незнакомца, ей было неизвестно, что происходило в комнате, но нет никаких сомнений в том, что это было ужасно. Она продолжала сидеть, вместо того чтобы утешить его, как это могла бы сделать мать после того, как ее сына заставили делать такие вещи. Отчасти она понимала, что он, возможно, был рад принять вызов.

Женщина в комнате попыталась встать, окровавленные дрожащие ноги не выдерживали ее веса. Я не позволил ей уйти слишком далеко, разбрызгав ее мозги по стене позади нее. Грохот выстрела испугал всех.

- После того, что там произошло, ей лучше умереть, она уже никогда не будет прежней.

Я засмеялся. У нее определенно были бы счета за лечение, это точно.

На пацана все бросали косые взгляды, на их лицах были написаны вопросы о том, что же на самом деле там произошло. Они, возможно, боялись его так же, как и меня, а может, и больше – я только убивал людей.

Эми, его мать, похоже, переживала это тяжелее всех, вероятно, она была опустошена тем, что ее сын был способен на то, что заставило эту сучку так кричать. Черт, я сам был немного шокирован. Мать, должно быть, очень тяжело это переживала.

Как и мертвая женщина - она тоже тяжело это пережила. Я смеюсь над собственной шуткой, сбивая с толку всех, кто не посвящен в мои внутренние мысли.

- Теперь, когда мы разобрались с ними, давайте посмотрим... на тебя, - я указал на мать двоих детей. - Как тебя зовут?

- Нэнси.

- Хорошо, Нэнси, похоже, ты пришла в себя.

Она побледнелa, и волнение наполнило меня изнутри.

- Это твой муж?

Она медленно кивнулa, в ней нарасталa истерика.

- Ты любишь его?

- Очень люблю.

Ее подбородок дрожaл, она пыталaсь сдержать слезы.

- Это его дети?

Еще один кивок, затем, черт возьми, она потерялa самообладание.

- Ты бы предпочла, чтобы он умер или кто-то из детей?

Она прерывисто вздохнула между всхлипами.

- Пожалуйста, не делай этого. Ты можешь сейчас просто уйти, и все будет хорошо. Ничего...

Я оборвал ее:

- Этого не будет. Просто ответь на гребаный вопрос, или я заставлю тебя пожалеть об этом.

Она долго смотрела сквозь слезы в глаза своего мужа и, прежде чем она снова потеряла самообладание, он заговорил:

- Все в порядке, любимая, я знаю, ты должна защищать детей. Я тебя так люблю. Я никогда не буду винить тебя за тот выбор, который он заставляет тебя сделать.

Она снова заплакала, всхлипывая.

- Я не могу позволить тебе причинить вред моим детям, - сказала она в ответ.

- Ладно, отлично, тогда мне кое-что понадобится, - я отвернулся от ее сопливого, мокрого лица.

- Пацан, сходи поищи что–нибудь - например, веревку? Здесь есть что-нибудь подобное?

Он кивнул:

- У нас есть кое-что в гараже. Хочешь, я принесу?

Я услышал в его голосе желание быть полезным.

- Я должен пригрозить тебе расправой, если ты выкинешь какую-нибудь глупость?

Я не думал, что мне придется это делать; этот пацан - идеальный помощник.

- Нет.

И он ушел прежде, чем я успел еще что-то добавить.

Пока его не было, я попросил Нэнси поставить один из обеденных стульев в центре комнаты, под выступающей деревянной потолочной балкой. Я взял веревку у пацана, когда он протянул ее мне, и обмотал ее вокруг балки, перехватив конец, когда он плотно обхватил ее.

- Иди сюда, папаша, - сказал я. - Садись на стул. Твоя жена приняла решение, что твоя жизнь менее важна, чем жизнь твоих детей, так что давай посмотрим, сможем ли мы заставить ее это сделать, ладно?

Я свернул веревку в петлю и надел ему на шею.

- Нэнси, иди сюда.

Он посмотрел мне в глаза, кипя от ненависти ко мне.

- Нэнси, я бы хотел, чтобы ты убрала стул из-под него, когда я скажу. Если ты этого не сделаешь, я убью одного из твоих детей.

Я подтащил ее сына-подростка за горло к "месту преступления" и приставил пистолет к его голове.

Он дрожал под моей рукой.

- Давай, Нэнси, сделай это.

Она поклала руки на спинку стула, но не двигала его.

- Мне так жаль, детка. Я так сильно тебя люблю.

Она умоляюще посмотрела на меня.

- Пожалуйста, не заставляй меня делать это, я никогда не смогу с этим жить.

Она упадала на колени.

Прежде чем я успел дать ей дальнейшие инструкции, ее муж пнул спинку стула, опрокидывая его, судорожно хватаясь за веревку, быстро сжимающую его шею.

Я зарычал и нажал на курок, целясь в голову его сына.

- Я, блядь, велел ей это сделать!

Когда он увидел, что он сделал со своим ребенком этим решением, его ноги отчаянно дернулись, чтобы найти стул и выпрямиться, пальцы все еще цеплялись за шею, чтобы освободиться от веревки.

- Ты сделал это, ублюдок!

Я со злостью сильно пнул парня, но тот никак не отреагировал, так как пуля убила его мгновенно.

Спустя целую минуту руки мужчины соскользнули с шеи, его тело перестало трястись – в нем больше не осталось сил бороться. Я наблюдал, как свет в его глазах потускнел. Я приблизил свои глаза к его, чтобы они были последним, что увидит этот тупой ублюдок в этом мире.

Нэнси подползла к своему сыну, из ее легких вырывались крики. Я думал, что раньше у нее была истерика, но это было ничто по сравнению с тем, что, черт возьми, происходило сейчас. Она бормотала бессвязные слова, обращаясь к мертвым мужчинам на полу.

Его сестра оттаскивала маму в сторону, пытаясь успокоить ее. Они крепко прижимались друг к другу, обе понимая боль друг друга.

- Иди сюда, девочка. Твой выход.

Красное