Мэйфейрские ведьмы - Энн Райс

Грудь ее вздымалась, щеки пылали, а вибрирующий голос былскорее голосом взрослой женщины. Она действительно походила в тот момент назрелую женщину, твердую и холодную внутри, ставшую желчной от всех ужасов,которые ей довелось увидеть. «Куда делась нежная, испуганная девочка?» –лихорадочно думал я. Дебора повернулась и метнула полный ненависти взгляд наменя, потом снова на Рёмера. Тот был сильно встревожен. Таким я его еще невидел. Но Рёмер быстро овладел собой и заговорил снова:

– Мы являемся орденом исследователей, и наша цельсостоит в изучении тех, кто обладает необычными способностями и силами –такими, например, какими обладала твоя мать. Те, кто считает их исходящими отдьявола, ошибается. Возможно, и ты тоже наделена подобными силами. Твоя матьисцеляла больных. Дитя мое, такая сила не может происходить от дьявола. Видишьэти книги? Они полны рассказов о подобных людях. В одних местах их называличародеями, в других ведьмами. Но дьявол здесь абсолютно ни при чем. Если тыобладаешь такими же силами, доверься нам, и мы научим тебя ими пользоваться.

Рёмер говорил долго, рассказывая Деборе, как мы помогаливедьмам избегнуть казни и как потом они приезжали сюда и в безопасности жили унас. Он даже рассказал ей о двух женщинах из ордена – сильных духовидицах, атакже о Гертруде, которая силой своего разума могла заставить дрожать стекла вокнах.

Глаза Деборы расширились, но лицо оставалось каменным. Рукисжимали подлокотники кресла. Она наклонила голову и остановила испытующийвзгляд на Рёмере. На ее лице вновь появилось выражение ненависти.

– Петир, она читает наши мысли, но прячет от нассвои, – шепнул мне Рёмер.

Он словно вызывал ее на разговор, но Дебора по-прежнемумолчала.

– Дитя, – продолжал Рёмер, – то, что тебе довелосьувидеть, – это ужасно. Но ты, конечно же, не веришь обвинениям противтвоей матери. Пожалуйста, расскажи нам, с кем ты говорила ночью там, вгостинице, когда Петир услышал тебя? Если ты способна видеть духов, расскажинам об этом. Мы никогда не сделаем тебе ничего дурного.

Ответа не было.

– Дитя, – настаивал он, – позволь показатьтебе мои способности. Они не исходят от сатаны, и мне не надо призывать его. Яне верю в сатану, дитя мое. А теперь посмотри на часы, которые тебяокружают, – на те высокие напольные часы и на часы с маятником, что слеваот тебя, на каминные часы и, наконец, на стоящие вон на том столе.

Дебора посмотрела на все указанные им часы, что в сильноймере успокоило нас: по крайней мере, она понимала, о чем шла речь. Затем онаоцепенело глядела, как Рёмер без какого-либо видимого физического движениязаставил все часы разом остановиться. Разноголосое тиканье, наполнявшеекомнату, смолкло, и воцарилась тишина. Она была настолько глубокой, что,казалось, своей силой заглушала даже звуки, долетавшие сюда с канала.

– Дитя, доверься нам, ибо мы тоже обладаем схожимисилами, – сказал Рёмер.

Затем, обернувшись ко мне, он велел, чтобы я силой своегоразума заставил часы пойти вновь. Я закрыл глаза и мысленно приказал часам:«Пошли». Часы повиновались, и комната вновь наполнилась тиканьем.

Когда Дебора перевела взгляд с меня на Рёмера, холоднаянедоверчивость на ее лице внезапно сменилась выражением презрения. Она вскочилас кресла и попятилась к шкафу с книгами, пристально глядя на нас с Рёмеромзлобным взглядом.

– Ведьмы! – закричала она. – Почему ты мне несказал? Вы здесь все ведьмы! Вы – орден сатаны.

Слезы полились по ее щекам.

– Это правда, правда, правда! – всхлипывая,твердила она.

Она обхватила свою грудь руками и в ярости плюнула в нашусторону. Никакие наши слова не могли ее успокоить.

– Мы все прокляты! А вы спрятались здесь, в этом городеведьм, где вас не могут сжечь! – кричала она сквозь слезы. – Да,умные ведьмы, очень умные ведьмы в доме дьявола!

– Послушай, дитя! – вскричал Рёмер. – Мыникоим образом не связаны с дьяволом. Мы стремимся понять то, что другиеотрицают.

– Дебора! – крикнул я. – Забудь все лживыебредни, которые вбивали тебе в голову. В Амстердаме тебе не грозит опасность!Подумай о своей матери. Что она говорила и что делала до того, как ее пытали имучениями заставили повторить всю эту дикость?

Этого ни в коем случае нельзя было говорить! Тогда я не зналоб этом, Стефан. Я не мог знать. Только когда лицо Деборы перекосилось и оназажала уши руками, я осознал свою ошибку. Ее мать верила, что она творит зло!

Затем из дрожащих губ Деборы понеслись проклятия:

– Нечестивцы, вот вы кто! Ведьмы, вот вы кто!Забавляетесь, останавливая часы? Ну так я вам покажу, на что способен дьявол,когда его призывает ведьма!

Дебора встала в самый центр комнаты, вскинула голову и,словно вглядываясь в голубое небо за окном, закричала:

– Иди же сюда, мой Лэшер, покажи этим жалким ведьмамсилу великой ведьмы и ее дьявола. Сломай же эти часы раз и навсегда!

В ту же секунду за окном появилась большая темная туча,словно дух, которого призывала Дебора, сжимался, чтобы явить свою силу внутрикомнаты.

Задрожало тонкое стекло на циферблатах часов, искусносклеенные деревянные футляры стали разваливаться, а изнутри посыпались пружиныи колесики. Часы, стоявшие на камине и на столе, упали на пол, а вслед за нимис грохотом рухнули высокие напольные часы.

Рёмер перепугался, ибо он редко видел духа такой силы. Мы немогли не ощущать присутствия в комнате этого невидимого существа. Проносясьмимо нас, оно раздувало нашу одежду и касалось нас своими невидимымищупальцами, подчиняясь приказам ведьмы.

– Проваливайте в ад. Я не буду вашей ведьмой! –закричала Дебора.

Вокруг нас начали падать книги, а Дебора вновь убежала.Дверь за ней с шумом захлопнулась и, сколько мы ни пытались ее открыть, неподдавалась нашим усилиям.

Но дух исчез, и нам было нечего бояться его новых буйств.Наступила тишина, но прошло много времени, прежде чем дверь открылась снова. Мывыбежали на улицу и обнаружили, что Дебора уже давно покинула дом.

Как ты знаешь, Стефан, Амстердам в то время был одним изкрупнейших городов Европы, с населением сто пятьдесят тысяч человек, а может, ибольше. Дебора просто исчезла. Все наши расспросы о ней в борделях и тавернахбыли бесплодны. Мы даже обратились к самой богатой амстердамской проститутке –«герцогине Анне», ибо существовала большая вероятность, что красивая девочкавроде Деборы могла найти прибежище именно там. Анна, как всегда, была радавидеть нас и побеседовать за бокалом доброго вина, но она ничего не знала отаинственной девочке.