Много смертей Гарри Поттера - ShayneT

— Твои слова могут быть обоснованной догадкой, — проворчал Грюм.

Он все еще не принял заявления Гарри о даре провидца.

— Она отчасти вейла, — сообщила Гарри. Увидев выражение лица Грюма, добавил: — Вот увидите.

— Что же, полагаю, и правда сам вскоре увижу, что тебе там привиделось, — сказал тот. — Какой частоты занятий тебе хотелось бы? Обещаю, что приятного будет мало.

— Полагаю, вы поймете, что я привык к подобному, — ответил Гарри. — Мне нужно изучить окклюменцию максимально быстро. Если у вас найдется время каждый день, то я бы с радостью попробовал.

Увидев выражение лица Грюма, Гарри добавил:

— Если окажется чересчур, то я сообщу вам… или, полагаю, вы и сами все узнаете, не так ли?

— Есть более медленные способы изучения, — произнес Грюм. — Требующие массы времени, но зато не такие болезненные. Дамблдор считает, что времени у нас не так уж много… так что мне придется учить тебя способом, требующим мало времени, но зато приносящим массу боли. Большинство твоих ровесников не перенесли бы такой боли.

Гарри улыбнулся мрачно.

— Вас удивит, что я способен вытерпеть. Что нужно делать?

— Я попытаюсь вломиться в твой разум. Ты попытаешься защититься. Когда закончим, я дам тебе несколько советов, что ты сделал не так, и затем повторим все сначала.

Пусть Грюм и не догадывался, но Гарри уже занимался с ним и довольно хорошо представлял, что Аластор не считал пыткой. И это означало, что во время занятий все будет плохо.

— В книге сказано, что мне следует очистить свой разум от всех мыслей и эмоций, — сказал Гарри.

Грюм кивнул.

— Это базовая версия. Если освоишь ее в совершенстве, тогда перейдем к более продвинутым разновидностям защиты.

— В которых можно соврать, показывая легилименту лишь то, что он хочет увидеть, — продолжил Гарри.

Он с нетерпением ожидал возможности изучить подобное.

Гарри в целом пребывал в радостном возбуждении насчет всего того, что могли ему дать тренировки в окклюменции. Хорошо освоив ее, он стал бы еще более устойчив к Империо, чем сейчас. Гарри смог бы сопротивляться Веритасеруму, одна из причин, почему его не всегда принимали в качестве доказательства в волшебных судах.

Окклюменция даже помогла бы с сопротивлением, реши кто им завладеть. После первого года обучения одним из его ночных кошмаров стало видение того, как он убивает Волдеморта лишь затем, чтобы обнаружить, как тот торчит из затылка самого Гарри.

— Давайте начнем, — предложил Гарри.

— На первых порах я буду сообщать, что пытаюсь забраться тебе в голову, — сказал Грюм. — Но впоследствии, как только освоишь окклюменцию достаточно хорошо, начну нападать втайне, пока ты не научишься закрывать разум, не думая о том.

Гарри кивнул.

— Тебе, возможно, следует сесть, — добавил Грюм. — Может быть больно.

Гарри осторожно сел и положил руку на палочку. Пускай он и знал Грюма, но тот нападал на него и раньше, доказывая необходимость «постоянной бдительности», и вполне мог сейчас смешать воздействие легилимента на разум с атаками на остальное тело.

— Это что — угроза, парень?

Гарри начал качать головой и ощутил, как ее пронизывает болью. Он застонал и попытался очистить разум, но там уже мелькали образы.

Гарри пять, Дадли не дает ему вырваться и бьет. Даже в том возрасте Дадли вдвое превосходил его размерами, и Гарри запомнил боль и унижение. Воспоминание оказалось намного более ярким, чем обычно.

Бульдог Потрошитель[24] рвет ногу Гарри, пытавшегося сбежать и запнувшегося о самого себя. Смех и одобрение тетушки Мардж, ощущение сильной ненависти в ее адрес.

Распределяющая Шляпа на голове, и Гарри спорит с ней о том, в каком Доме ему место. Шляпа говорит ему, что дверь в Гриффиндор давно уже закрыта, что Гарри проклят из-за случившегося с ним.

Гарри ощутил внезапный всплеск интереса со стороны Грюма, ощутившего намек на что-то в этом разговоре Поттера с Шляпой. Грюм желал узнать, что же скрывает Гарри, что такое случилось и изменило его, превратив из потенциального ученика Дома Гриффиндора в кого-то, не такого счастливого, кому не вышло бы доверять.

Грюм усилил нажим, и Гарри испытал внезапное, глубокое чувство — он не хотел, чтобы Грюм узнал. Пускай Гарри и подумывал о том, чтобы рассказать все Дамблдору, но эта тайна оставалась его. Никому не следовало принуждать Гарри к раскрытию тайны помимо его воли.

Он обнаружил, что находится в классе и стоит на коленях.

Грюм сидел, привалившись к стене, стулья и столы раскидало во все стороны.

Гарри поднялся и поспешил к профессору, который пытался встать. Грюму приходилось труднее, он потерял протез и выглядел наполовину оглушенным.

— Полагаю, мне повезло, что ты не считаешь меня врагом, — заметил Грюм. — Это я успел рассмотреть у тебя в голове.

Гарри и не осознавал, что Грюм увидел так много. Он задумался над тем, что же тот еще успел понять.

— Если бы считал, то я бы превратился в красное пятно на стене, — продолжил Грюм.

Гарри помог ему подняться.

— Значит, хорошо, что мы друзья, — отозвался он, принуждая себя улыбаться.

— Точно друзья, Поттер? — спросил Грюм. — Я едва тебя знаю, но ты кажется, довольно хорошо со мной знаком.

— Видения, — пояснил Гарри. Преимущество такого объяснения заключалось в том, что оно являлось отчасти правдивым. — Я видел, что вы тренируете меня в будущем, и поэтому ощущал себя так, словно знаю вас.

Гарри надеялся, что увода в сторону таким объяснением окажется достаточно, чтобы сбить Грюма со следа.

— Надо отдать должное Дамблдору, он разбирается в окклюментах, — сказал Грюм. — У тебя разум такого типа, который обладает склонностью к окклюменции.

— И что же это за тип?

— Ты хорош в разделении своей жизни и чувств, — пояснил Грюм. — Хорош в подавлении эмоций… и это именно то, что нужно окклюменту.

Гарри пожал плечами. Ему пришлось научиться властвовать над своими эмоциями, или постоянная травма жизни после