Готика плоти - Эдвард Ли

Но ваш декор меня удивляет. То немногое, что я читал о вашем покойном муже, говорит мне, что он был большим поклонником архитектуры и дизайна в стиле готического возрождения. Однако это полная противоположность, насколько это можно понять.

- Так вы видели особняк Хилдрета?

- Нет, не видел. Я никогда даже не слышал об этом, пока не получил ваше письмо. Но я помню, что читал в газете что-то очень краткое об этом, когда... когда трагедия произошла несколько недель назад. На Проспект-Хилл. Насколько я помню, в статье не упоминался особняк по имени.

- Нет, и я им даже не заплатила.

Ее прямота успокоила его. Даже в наши дни у богатых были свои закулисные каналы, позволяющие скрывать детали семейных преступлений от всеобщего внимания.

Когда она повернулась, ее стул заскрипел. Она указала ему за спину. Но при этом ее поза еще больше подчеркивала ее телосложение, поворот талии, который плотнее притягивал футболку к груди. Уэстмор - с первого взгляда - был очарован ею. Скрещенные ноги, натянутые в промежности шорты, грудь, явно лишенная бюстгальтера, выделялась в головокружительном видении. Шлепанец за двадцать тысяч долларов висит на загорелой, идеально ухоженной ноге. Уэстмор почувствовал нелепое возбуждение. Даже тонкие линии ее наклоненной талии были привлекательны. Некоторые женщины среднего возраста хорошо носили одежду; эта носила ее как норковую шубу.

"Могу поспорить, что она заплатила больше за пластические операции, чем за де Кунинга".

Но она указывала ему за спину, поэтому ему пришлось отвести взгляд.

- Я бы предложила вам выпить, но мои люди говорят, что вы трезвенник.

Вот и полетела первая граната. Он никогда не лгал об этом.

- Я алкоголик, миссис Хилдрет. Всегда им буду. Но я не пил уже три года.

Она указывала на бар, стеклянную стойку на подставке из серебряной проволоки. Перед причудливыми искривленными бутылками стояли в ряд черные рюмки.

- Хотя мне нравятся эти рюмки.

Она встала, подошла настолько скромно, насколько это возможно в шлепанцах, и взяла одну из рюмок. Уэстмор продолжал украдкой поглядывать на ее телосложение, аккуратные линии плеч и спины, пышную грудь. Вся эта упругая, загорелая, сияющая кожа. Бабочки в его животе опустились к паху, а затем он огрызнулся:

"Какого черта со мной не так! Я жажду женщины на пятнадцать лет старше меня, которая к тому же является моей денежной перспективой! Посмотрите, сможете ли вы добиться бóльшего непрофессионализма?!"

Она тонко улыбнулась и вложила одну из рюмок в руку Уэстмору.

- Это оникс. И я рада, что вы бросили пить, я тоже. Лучше всего перенаправить деструктивные занятия на удовольствия... естественные.

"Ух ты, - это все, что он мог думать. - Да, ты права. Я не занимался этим уже год..."

Он наблюдал за ее икрами, за этим женственным изгибом, пока она возвращалась на свое место.

- Спасибо за рюмку. Она прекрасна.

- Мой муж был таким же. Он никогда не пил, никогда не употреблял наркотики. Секс был его опьянением.

"Ух ты", - снова подумал Уэстмор.

Он начал что-то говорить, но она его перебила.

Последовала более откровенная прямота.

- Я хотела бы купить ваше доверие, мистер Уэстмор.

"Детка, оно как раз продается".

- Я могу гарантировать свою честность, мэм. Это частная работа. Я больше не гонщик новостей. Но я все еще не уверен, что вы от меня хотите. Вы хотели бы нанять меня, чтобы написать книгу об особняке вашего мужа? Хотите, чтобы я написал его биографию?

- Ничего подобного. Но сначала мне нужно ваше доверие, - она наклонилась, покачивая грудью, и протянула ему толстый конверт.

Он мог сказать, что это деньги, просто почувствовав их.

- Вы уже заплатили мне щедрый гонорар.

- Откройте это.

Уэстмор чуть не упал со стула. Еще больше полос наличных.

- Это двадцать пять тысяч долларов в дополнение к вашему гонорару. Вы можете оставить себе и этот конверт, даже если не возьметесь за работу. Мне нужно сразу сказать вам кое-что, что вы должны согласиться не разглашать.

Уэстмор больше не мог этого терпеть, поэтому просто сказал то, что было у него на уме.

- Миссис Хилдрет, смотрите. Я хочу денег так же сильно, как и любой другой парень, но... Это безумие. Вы меня знаете последние десять минут. Теоретически я мог бы сказать да, взять эти деньги и при этом продолжать трепаться.

- Не глупите! Там также есть договор о неразглашении!

- Что? - он посмотрел, вытащил и прочитал.

Довольно коротко и сухо. Но эта женщина определенно серьезна.

- Подпишите, и деньги ваши. И если вы растреплете то, что я собираюсь вам сказать, вы очень, очень пожалеете.

Он не мог удержаться от улыбки.

- Это угроза?

- Это хладнокровное обещание, мистер Уэстмор. У меня не просто есть адвокат. У меня есть юридическая фирма, и если вы нарушите это доверие, они похоронят вас так глубоко, что вы не увидите света лет сто.

Она не улыбалась.

- Я верю в это, - сказал он и подписал соглашение.

Он отложил деньги, оцепенев от неверия.

Вивика смотрела на него, ее глаза внезапно посмотрели в сторону.

- Я готов, - сказал Уэстмор.

- Вы уже несколько раз упоминали моего "покойного" мужа. Что ж, мистер Уэстмор, я не верю, что он мертв. Никаких доказательств на этот счет нет.

Уэстмор нахмурился.

- Я прочитал некролог. Самоубийство.

- Это подделка.

Уэстмор сел более настороженно.

- Вы имеете в виду, что вы...

- Деньги решают вопрос. Я заплатила нужным людям, чтобы они подготовили некролог и выводы полиции.

- Так кто же лежит в могиле вашего мужа? Кого похоронили через неделю после самоубийства?

- Не мой муж. Мои люди уверяют меня в этом.

Уэстмор потер лицо.

- Ходят слухи, что ваш муж убил топором целую кучу невинных людей...

- Никто не невиновен, мистер Уэстмор. Поверьте мне, ни один из тех людей в этом доме не был невиновен.

- Хорошо. Что именно вы хотите, чтобы я сделал?

- Выясните, что произошло той ночью. Я верю, что мой муж еще жив. Я верю, что он все еще в том доме.

Взгляд Уэстмора теперь казался таким же далеким, как и ее взгляд. Он мог смотреть на нее только сквозь туман.

- Вы репортер. Сообщайте. Мне. И я хочу, чтобы вы следили за другими людьми, которые будут там.

- Будут ​​где?

- Особняк Хилдрета. Я наняла еще нескольких людей для