Домовина - Алексей Гайдуков

книжка. Я взял их с собой на всякий случай. Также я обнаружил странные предметы, которые, возможно, были связаны с ночными ярмарками. Я подумал, что покажу их дяде Станиславу, возможно, он знает что-то об этих предметах, ведь он многое пережил в девяностые годы, когда в районе происходили разбой и голод.

Я снова развернул находку и посмотрел на непонятные символы, которые, казалось, пришли из космического пространства, из другого мира. «Возможно, так и есть», — подумал я про себя.

Завершив процесс упаковки предмета в несколько слоёв ткани, я покинул помещение. Каждый раз, когда я разворачивал свёрток, раздавался необычный звук, и я ощущал лёгкое покалывание в руках. «Лучше будет, если я оставлю предмет завёрнутым», — подумал я про себя.

С собой я взял блокнот и кошелёк. Выйдя из комнаты, я услышал, как Таиса и тётя Таня продолжали оживлённо беседовать. Из кухни доносился звук телевизора, висящего на стене. Они что-то обсуждали.

Спускаясь по лестнице, я решил незаметно уйти. Но мой план не удался, когда я спускался по последнему пролёту, тётя Таня вышла из кухни. Она приветливо улыбнулась, вытирая руку тряпкой.

— Привет! Куда ты собрался? — спросила она.

— Привет! Не подскажешь, где найти дядю Станислава? Мне нужно его навестить.

— Что-то случилось? — спросила моя жена, выходя из кухни.

— Всё в порядке! — ответил я, не желая рассказывать им о своей находке на ярмарке. «Как-нибудь потом расскажу», — подумал я про себя.

Я спустился с лестницы, и две женщины последовали за мной. Они не понимали, что я собираюсь делать в участке у дяди Станислава. Моя жена была озадачена и спрашивала меня, но я не отвечал. Я обратился к тёте, чтобы узнать адрес. Две женщины стояли у двери и наблюдали, как я собираюсь ехать в участок.

«Улица Шоссейная, дом двадцать», — подсказала тётя Таня. — «Подожди, пока ещё не ушёл, может, кофе выпьешь, а потом к нему».

— «Не сейчас, тётя Таня!» — Поцеловал в щёчку жену и тётю и вышел из дома.

Таня смотрела в окно, как я садился в машину, направлялся на улицу Шоссейную, дом двадцать. Машину взял у тёти, она мне всегда разрешает брать. Машина завелась, и я выехал из дома, через десять минут был уже в участке у дяди Станиславы.

Вышел, направился к воротам, меня встретила охрана этой территории. Я очень удивился, что участок полицейский охраняется, туда с простыми жалобами не придёшь. Если везде окружены охраной, решёткой, ни пройти, ни приехать.

Охрана потребовала, куда я направляюсь. Сразу ответил, что иду к дяде Станиславе Ратникову.

Охрана потребовала документы. Я протянул ему, тот записал в журнале и сказал обратиться к дежурному. Махнул ему головой, что понял, и направился в участок. Этот квест продолжается, даже входа не зайдёшь. Там внутри вестибюль, стоит решётка, за решёткой сидит дежурный. Заметил меня и грубым неприятным голосом гавкнул:

— «Молодой человек, вы куда?»

— «Подскажите, пожалуйста, в какой номер телефона можно набрать Станислава Ивановича Ратникова, работает главным следователем».

— «А вам-то зачем?» — выпытывал дежурный, пытался узнать, по какой причине я здесь.

— Ещё раз прошу вас, будьте любезны, назовите мне, пожалуйста, номер телефона. Мне не хотелось бы сообщать вам ничего лишнего, мы же не в зале суда. Здесь полиция или психиатрическая больница?

Я почувствовал, как начинаю испытывать раздражение. Этот толстяк вызывал во мне крайнее недовольство, его присутствие было неприятно. Я старался быть учтивым, но этот человек только усугублял ситуацию своими расспросами.

— Вы не сможете пройти, пока не сообщите мне, с какой целью вы направляетесь к Станиславу Ивановичу.

— Я хочу задать ему несколько вопросов относительно смерти одного клиента, который скончался прямо в массажном кресле.

— Вы журналист? — удивился дежурный. — Недавно сюда приходили двое. Что за день такой, одни журналисты. И где вы работаете?

Этот неприятный дежурный начал докучать мне. Из его рта стекала слюна от съеденного пирожного. На столе стояла кружка с недопитым кофе, а на грязной салфетке от трубочки остался небольшой кусочек.

— Издательство «Рассвет», — ответил я.

— Подождите минутку, я сам позвоню. Как вас зовут? — спросил дежурный.

— Михаил Дунаев. Он знает, — ответил я.

До моего слуха донеслись обрывки разговора дежурного с моим дядей, и мне удалось уловить радостные нотки в дядиной речи.

«Пропустите моего племянника немедленно!» — прозвучал приказ.

«Что?» — удивлённо переспросил дежурный. «Это ваш племянник? Он представился как журналист из „Рассвета“». Из телефонной трубки донёсся лёгкий смешок.

«Пропустите, Павел Сергеевич. Похоже, парень пойдёт по моим стопам, если согласится», — сказал дядя.

Я услышал, как Павел Сергеевич положил трубку, вышел из своей будки, подошёл ко мне с виноватым видом, посмотрел на меня и наконец впустил меня в вестибюль. Я устал ждать, когда меня впустят.

«Извините, пожалуйста», — пробормотал толстяк, не зная, что я родственник Станислава Ивановича. Толстяк извинялся как мог и направился к себе.

Глава 5

1

В кабинете моего дяди царил изысканный порядок: папки с документами были аккуратно разложены на отдельном столе, свет мягко струился с южной стороны, создавая атмосферу уюта. В центре комнаты располагался рабочий стол, на котором стоял компьютер, принтер и факс. Несколько стульев, диван и кресло, а также шкаф, где хранились личные вещи дяди, дополняли обстановку.

На рабочем столе лежали папки, посвящённые отделу убийств, которым уже много лет руководил мой дядя. Он жестом пригласил меня войти в кабинет, и я с удивлением обнаружил, что в комнате уже находились Лена и Виктор Раевский. Я думал, что они отправились на утреннюю прогулку по городу, но, видимо, у них были другие планы.

Виктор заметил моё появление и поднялся с дивана, чтобы поздороваться со мной.

— Какими судьбами тебя сюда привело? — спросил он.

— Я задаю себе тот же вопрос, — ответил я,