Порочная: Хэллоуин - Брайан Смит

В конце концов, когда он измотает ее или устанет от нее, он убьет ее.

Помощник шерифа открыл свою дверцу и вышел из патрульной машины. Вместо того, чтобы открыть заднюю дверцу, чтобы вытащить ее, он направился к дому. Он вошел внутрь, и зажегся свет, превратив темные окна напротив в ярко-желтые квадраты.

Джессика уставилась в переднюю часть дома, ожидая, что он вот-вот вернется за ней, но его отсутствие затянулось на несколько минут. Пока его не было, она растянулась на заднем сиденье патрульной машины и начала изгибаться всем телом, поднимая ноги и подтягивая колени к груди, одновременно стараясь подтянуть скованные наручниками запястья к заднице, а затем к ногам. Этот маневр потребовал большого болезненного напряжения, и какое-то время она была уверена, что у нее ничего не получится. Она стиснула зубы от боли и напряглась еще немного, ее мышцы напряглись до предела, когда она наконец смогла высвободить запястья из носков туфель.

Понимая, что времени терять нельзя, она переместилась на сиденье и снова вытянула ноги, готовясь ударить в одно из окон. Прочная перегородка, разделяющая передние и задние сиденья, означала, что единственной надеждой было разбить одно из задних окон. Если бы ей удалось это сделать и выскользнуть через отверстие до возвращения помощника шерифа, она бы убежала в окружающие леса. Возвращаться к дороге было бы ошибкой. Он бы догнал ее в мгновение ока. В дикой местности было опасно оставаться в неизвестности. Она не знала местности. Было темно. Возможно, у нее будет течь кровь из-за того, что она порезалась о разбитое стекло. Но был небольшой шанс, что она сможет оторваться от него в темноте, и она собиралась воспользоваться этим шансом, если сможет.

Она оттолкнулась ногами и ударила по окну. Стекло разбилось не сразу, но она ожидала этого. Чтобы справиться с задачей, потребуется несколько самых сильных ударов, на которые она была способна. Она была рада, что на ней ботинки на толстой резиновой подошве.

Она отвела ноги назад, чтобы нанести второй удар.

Затем задняя дверца с другой стороны открылась, и внезапно над ней навис помощник шерифа, ухмыляясь и прикладывая к ее лицу тряпку, смоченную хлороформом.

7.

После того, как он кончил в Мередит, потный, тяжело дышащий Джедидайя Митчелл оторвался от неподвижного тела женщины и перевернулся на спину. Уставившись в потолок и ожидая, пока выровняется дыхание, он протянул руку и обхватил ладонью одну из ее грудей. Он лениво потрогал упругий сосок подушечкой большого пальца, развлекая себя мыслями о том, как отреагировало бы ее тело, если бы в легких у нее еще оставался воздух, - о том, как стонут и извиваются живые девушки, когда они возбуждены.

Или, в некоторых случаях, когда они симулируют возбуждение.

На лице Джеда играла улыбка, когда он повернул голову и посмотрел на свою жену.

- Забавно, даже без пульса, эта девушка - лучшая любовница, чем ты когда-либо былa. Она ни с кем не спорит и ни в чем не отказывает. Если бы она умела готовить, она была бы идеальной женщиной, но, думаю, что требовать этого от такой, э-э... пустоголовой - это слишком.

Из его рта вырвался смех, сопровождаемый брызгами слюны. Норма Митчелл не разделяла его веселья. В этом не было ничего удивительного, учитывая, что от нее остался только череп, который в данный момент лежал на маленьком столике рядом с их бывшей супружеской кроватью.

Джед со стоном сел и спустил ноги с кровати, придвинувшись к краю и упершись босыми ступнями в покоробленные и неровные доски пола. Жук пролез через одну из узких щелей между досками и заполз ему на ногу через промежуток между большим и соседним пальцами. Не обращая на это внимания, он неуверенно поднялся на ноги и вышел в коридор, где находилась единственная в доме ванная комната.

Если не считать скрипа половиц под его ногами, в доме было тише, чем обычно для такого раннего вечера. Почти каждый вечер в это время из одного конца маленького домика в другой доносился рев телевизора в гостиной, и часто вокруг него собирались по крайней мере несколько парней, которые пили свое дешевое пиво и громко болтали о том о сем, как правило, поднимая шум и действуя ему на нервы.

Сегодня вечером ничего этого не было. Телевизор был либо выключен, либо звук приглушен, и ниоткуда не доносилось ни звука разговоров. Джед решил, что парни, должно быть, где-то гуляют, устраивают скандал и затевают что-то нехорошее, как они иногда делали, когда начинали немного нервничать. Он улыбнулся, подумав об этом, надеясь, что позже они смогут вернуться с еще одним или двумя новыми донорами мозга. Он возлагал большие надежды на хорошие результаты работы, которую он провел с тремя подопытными, но всегда хотелось бы получить больше материала для будущих экспериментов.

Джед успел добежать до открытой двери ванной, прежде чем до него дошло, что он совершенно голый. Его одежда все еще лежала беспорядочной кучей на полу в его комнате, сброшенная туда в спешке, чтобы воткнуть свой пульсирующий член в Мередит. Слушая, как Бубба Рэй развлекается со своими подружками с такой необузданной самозабвенностью, он возбудился больше обычного, доведя свое былое либидо до такого возбуждения, которое он редко испытывал со времен своей молодости. Он был в таком безумном возбуждении, что, когда все закончилось и его семя было израсходовано, он был немного не в себе.

Он подумал было вернуться в комнату, чтобы хотя бы натянуть штаны, но, поскольку он уже зашел так далеко, решил, что будет проще пойти в ванную и заняться делами. Мальчики ушли. Дедуля, вероятно, спал в своей комнате. Поблизости не было никого, кто мог бы увидеть, как он расхаживает с болтающимся причиндалом. Он мог бы пробежать голышом из одного конца дома в другой, его низко висящие яйца непроизвольно хлопали бы по полу, и это не имело бы значения. Не то чтобы он испытывал хоть малейшее желание сделать что-то подобное. Он все еще был истощен после этого перепихона, и, по правде говоря, дни, когда он мог бегать куда угодно, не платя за это высокой физической ценой, почти закончились. Погоня за этой резвой кобылкой по лесу прошлой ночью чуть не доконала его.

В ванной он долго мочился, затем свесил свой член над раковиной, чтобы смыть его теплой водой. Предварительно он обильно смазал его слюной, чтобы засунуть в засохшую пизденку