Избранник Небес - Алек Кадеш

— Церковь всюду, где есть верующие во Христа, а не в Сатану, — спокойно произнес понтифик.

Переведя взгляд на премьер-министра, в глазах у которого не было ничего, кроме паники и отчаяния, Папа сделал вид, что ничего необычного не произошло.

— Ваше Святейшество, у меня осталось столько вопросов, но я боюсь задавать их вам, — опечаленно склонив голову, тихо произнес Романо. — Почему выбрали нас, ведь мы набожные люди?

Разговор нужно было срочно направить в конструктивное русло, чтобы не дать почувствовать демону, что ему удалось сломить дух родителей одержимой девочки. Папа слегка прокашлялся и тихим, но уверенным голосом обратился к премьеру:

— Должен вам сообщить, Романо, что кардинал Эммануэле Костанцо с сегодняшнего дня назначен указом Папской комиссии моим личным секретарем. Я просил бы вас впредь связываться с ним по всем неотложным вопросам. Я вынес решение не передавать светским властям кардинала Сантори. Он проведет остаток своих дней в монастыре Монте-Кассино, где будет замаливать свои грехи.

Часы отбили еще четверть часа, и премьер взволнованным взглядом посмотрел на понтифика, переживая, что ученый пройдет паспортный контроль и сядет в самолет еще до того, как он ему позвонит.

— Ну что же, Романо, я полагаю, что мы договорились с вами по этому вопросу. Хотелось бы также предостеречь вас. Я многое не могу вам сегодня рассказать в силу определенных обстоятельств, но прошу вас не идти ни на какие сделки со слугами дьявола. У нас достаточно сил, средств и скрытых знаний, чтобы положить всему этому конец. И на примере вашей дочери мы вам это докажем, — уверенно сказал понтифик.

— Ух ты, вот это новость — так новость! Не иначе как ватиканские колдуны получили в своих подвалах святую тяжелую воду. Вот так запросто взял в руки какой-то монах-очкарик термоядерный веник, окунул его в такую святую водичку, брызнул ею на одержимого — и все, дело в шляпе. Был демон — и нет его! Даже мокрого места не останется ни от беса, ни от одержимого! — громко рассмеялся демоническим смехом Насира,^[190] вселившийся в тело девочки, у которой под глазами уже появились черные круги.

Переживая за резко ухудшающее состояние Стефании, которая таяла на глазах, понтифик старался не обращать внимания на издевательские шутки демона, хотя это было и нелегко. Встав из-за стола, он подошел к окну и набрал номер отца Винетти. Он знал, что доктор Майлз должен был быть рядом с ним. Голос хранителя архива, заглушаемый суетой аэропорта, стал еще слабее. Когда они беседовали ранним утром перед возвращением с авиабазы Бономо в Рим, падре уверял, что с ним все в порядке. Прошло всего три часа, действие адреналина прекратилось и стало ясно, что каждое слово дается ему с трудом. Он не мог вдохнуть полной грудью. Сильный ушиб грудной клетки вызывал у него острую боль. Обмолвившись с понтификом двумя-тремя фразами, Винетти передал трубку Шону.

— Рад слышать вас, доктор Майлз. Хочу вас поблагодарить от имени премьер-министра. Его пятилетняя дочь осталась жива, и не только она. Не могли бы вы отложить свой вылет на завтра, это — моя личная просьба. Заранее благодарю вас.

Задержавшись на полминуты у окна, за которым теплый осенний ветер слегка трепал листья вечнозеленого сада, Папа повернулся к гостям и от неожиданности выронил мобильный телефон из рук. Откуда-то снизу из мраморного пола поднимались густые хлопья снега, словно какая-то невидимая сила их притягивала вверх. Достигнув потолка, снег таял, смерзаясь в гигантские сосульки, напоминающие по своей форме сталактиты в карстовой пещере. Между ними под потолком медленно вращались нанизанные на копья десятки отрубленных голов понтификов-вероотступников, среди которых легко было узнать Стефана VI и Александра VI, богохульника и еретика Иоанна XII, откровенных развратников Павла II, Иннокентия VIII, а также Льва X, при котором симония^[191] достигла чудовищных размеров. Вытекающая из них кровь сбегала вниз по древкам копий в образовавшееся на полу кровавое озеро. В воздухе проявились высокие арочные врата Ада, обвитые черным плющом, за которыми открылась гнетущая перспектива изощренных истязаний человеческой плоти. Бесконечные повторы сцен страданий грешников, пытаемых демонами, уводили взгляд к размытому свинцово-серому горизонту, освещенному тусклым кроваво-красным светом, исходящим от невидимого светила. В мрачном небе виднелись тысячи проемов, через которые демоны, держа под руки грешников, доставляли их непрерывным потоком в чистилище. В открытых вратах показалась фигура ангела с черными крыльями. Его одежда и доспехи были еще темнее, чем крылья. Ангел держал в правой руке окровавленный меч, а в левой — копье. Он демонстративно подвесил его в воздухе рядом с теми, на которых были нанизаны головы в тиарах, и надменно обратился к понтифику:

— Я думаю, тебе известно, что если будешь противиться воле Князя мира сего, то не пройдет и года, как твоя голова окажется на этом копье рядом с ними. Ведь большая часть из тех, кого ты видишь, попали к нам не потому, что были грешниками изначально. Они сломились, как щепки для костра, под натиском силы искушения, которую в ярости обрушил на них Сатана. Да и кто устоит? Разве что Сын Божий и пару святых затворников, укрепленные Духом Святым. Так что не упрямься и не желай себе зла.

* * *

Девочка подошла к Ангелу и, приняв из его рук послание, приблизилась к понтифику, который застыл, как вырезанная из камня статуя, не в силах вымолвить ни слова. Она протянула пергаментный свиток, скрепленный печатью Сатаны, и обратилась к нему своим нежным ангельским голосом:

— Дядя с черными крылышками попросил, чтобы вы его открыли за полчаса до вашей смерти. Если откроете раньше — то и умрете раньше.

Понтифик положил свиток на письменный стол. Укрепленный Святым Духом, он осенил себя крестным знамением и, подняв взгляд на черного Ангела, сказал:

— Человека пугает смерть, но приближает нас Бог к Себе, избавляя от дальнейших страданий, чтобы подарить новую жизнь, наполненную светом. И чем ближе мы к Господу, тем яснее понимаем, как далеки от Него.