Много смертей Гарри Поттера - ShayneT

Звук водопада оказался достаточно громким и пробился к нему даже сквозь пластик. По мере приближения к нему Гарри становился все напряженнее.

Мгновение спустя вода загрохотала по контейнеру, сотрясая его. Звук водопада стих, и только тогда Гарри расслабился.

Он услышал приглушенный звук и секунду спустя оказался ослеплен светом, так как Андромеда Тонкс откинула мантию и нависла над ним. Она сняла крышку контейнера.

— Вылезай, — коротко приказала она.

Они все еще находились в тележке, и та до сих пор двигалась. Управлявший ей гоблин рухнул лицом вперед и обмяк.

Андромеда приподняла контейнер и вытряхнула из него Гарри. Он с благодарностью принял свой обычный облик. Никогда в жизни Гарри не испытывал такой признательности за освобождение, даже внутри пещеры лучше, чем оказаться запертым в крошечной коробочке.

Гарри изменился и поднялся на ноги.

Указал палочкой на водителя и произнес:

— Конфундус!

Секунду спустя гоблин очнулся и огляделся в замешательстве. Ничего удивительного, его только что оглушили и приложили Конфундусом, так что соображал он сейчас довольно плохо.

Сириус ошибся как минимум в одном. Никаких дюжин драконов, каждый из которых охранял собственное хранилище. Здесь присутствовал только один дракон, и гоблины не проявляли желания поведать о способе, которым его контролировали.

— Чт... чта происходит? — спросил гоблин.

— Ты упал, дурак ты эдакий! — закричала Андромеда. — Ты что, пьян?

Она годами находилась рядом с Беллатрисой, и пусть Гарри оказалось не с чем сравнивать ее выступление, но гоблина оно убедило.

Гоблин поднес руки ко рту и уставился на них.

— А чем мы занимались?

— Ты вел меня в мое хранилище, — надменно заявила Андромеда. — Вместе с моим слугой.

Гоблин немедленно бы встревожился, не окажись он под воздействием Конфундуса. Портреты Гарри висели на каждой стене, контролируемой министерством, плакаты "Разыскивается", предлагавшие награду за него, не меньшую, чем у Пожирателей Смерти.

Любой, поймавший его, оказался бы в затруднительном положении, кому же сдать Гарри. Принимая во внимание легендарную жадность гоблинов, Гарри сдали бы министерству еще до того, как он успел бы выйти из вестибюля банка.

Но сейчас гоблин лишь кивнул смущенно.

Гарри также прибег к маггловским способам маскировки. Изменил цвет волос, превратившись в блондина, вроде Малфоя, и скрыл свой шрам.

Очки Гарри выделялись, так что он достал маггловские, большего размера и сильнее закрывавшие лицо. Также они скрывали его глаза, которые, как ему говорили, являлись весьма узнаваемыми.

Несмотря на все это, Гарри сомневался, что без Конфундуса удалось бы одурачить гоблина. Просто благодаря маскировке смущенный гоблин легче принял их личности. Это не продлится вечно, так что гоблину придется потом стереть память.

Не прошло и нескольких секунд, как тележка остановилась с резким рывком.

Прямо перед ними находился привязанный дракон, охранявший четыре или пять хранилищ, находившихся в самом низу. Выглядел дракон не очень, чешуйки его порозовели и слоились, глаза отливали молочным и розовым, и также цепи сковывали обе его задние лапы.

Маггловские власти наверняка пожаловались бы на жестокость, предполагая, что они вообще поверили бы в драконов. Тем не менее, гоблины, обращаясь с низшими формами жизни, исходили не из столь высоких стандартов.

Как подозревал Гарри, на самом деле гоблины и волшебников считали низшей формой жизни.

Дракон взревел и раскрыл крылья, насколько ему позволяло пространство вокруг. Крылья его задели противоположные стены пещеры. Дракон смотрел на них как-то неправильно, и Гарри предположил, что он частично слеп. В любом случае, то же самое утверждали и источники Дамблдора.

Гоблин вытащил несколько наборов металлических инструментов, протянул по одному Андромеде и Гарри. Гоблин проигнорировал Беллатрису, чью роль отыгрывала Андромеда, решив, что она уже бывала здесь ранее, и повернулся к Гарри.

— Зрение у дракона плохое. Он почти слеп. Когда слышит эти инструменты, то ожидает боли. Не потеряйте свой набор или Гринготтс не несет ответственности за вашу безвременную кончину.

Гоблин ухмыльнулся, демонстрируя широкую, зубастую улыбку. Гарри вдруг стало тревожно рядом с гоблином, пусть даже попавшим под Конфундус. Возможно, из-за того, что он каждый год по два раза слушал, как Биннс заученно перечисляет гоблинские войны. Или просто сам факт знания о том, насколько глубоко гоблины ненавидели волшебников, и, как подозревал Гарри, они просто выжидали, готовясь к очередному восстанию.

Они затрясли жестяными погремушками, и ужасное эхо заметалось по пещере. Дракон застонал и отступил, и Гарри, приблизившись, увидел, что вся его морда изуродована шрамами.

Жестоко, но практично со стороны гоблинов.

Они добрались до хранилища, и гоблин оглянулся на Андромеду. Затем приложил ладонь к двери, и та исчезла мгновение спустя.

Прежде чем гоблин успел повернуться к ним, Гарри оглушил его. Стирание памяти поддавалось обращению при помощи пыток, но никто не смог бы выдать воспоминания, которого, в первую очередь, никогда не существовало.

Хранилище Беллатрисы до самого потолка заполняли золотые монеты и кубки, броня, шкурки странных созданий, которых Гарри не смог распознать. Бутыли с зельями и череп с короной, украшенной драгоценными камнями.

В сравнении с ее хранилищем состояние Гарри выглядело каплей в море.

Гарри настороженно ступил внутрь. Едва он вошел, как стена хранилища снова возникла за его спиной. Его предупреждали об этом, одна из причин, почему Андромеда осталась снаружи. Если Гарри попадется в ловушку, то она силой заставит гоблина освободить его.

Он начал наколдовывать заклинания. За неделю с момента, когда они родили план, Дамблдор обучил его ряду заклинаний, помогающих обнаруживать ловушки. К несчастью, времени хватило лишь на изучение заклинаний общего назначения, они не обнаруживали по-настоящему хитрые ловушки, и никто не знал, что там окажется в хранилище Беллатрисы.

Но здесь, по крайней мере, похоже, отсутствовали заклинания разрезающих линий.

Гарри шагнул вперед и легко задел ногой кубок. Отдернул ее от боли, так как кубок раскалился докрасна и превратился в двадцать копий самого себя.

Гарри скорчил гримасу. Проклятье "Джеминио", однажды он применил его против драконицы и теперь столкнулся с обратной ситуацией, использованием против себя. Быстрая проверка показала, что там два проклятия, причем наколдованных на каждый предмет в хранилище.

Чего бы он ни коснулся, оно преумножится и начнет нагреваться.

Так легко оказаться раздавленным насмерть, одновременно с этим обжигаясь о предметы, заполняющие комнату