Летняя вечеринка - Роберт Лоуренс Стайн

— Он как будто выключил веселье, — заметил Эрик.

— Саймон говорил, что у него депрессия, — напомнила Джен.

— А теперь, кажется, и у меня, — откликнулась Кэри.

Все разом начали обсуждать Эдварда. На Крейга произвело хорошее впечатление то, как он расправился с ухой. Ребята все еще смеялись, когда в дверях появился Мартин, еще более мрачный, чем обычно.

— Послушайте меня! — прорычал он шепотом. — Вы должны убраться отсюда. Пожалуйста!

— А? Убраться из столовой? — переспросил Эрик.

Просьба Мартина всех изумила.

— Ты не понял, — ответил слуга все так же шепотом. И хотел сказать что-то еще, но остановился, бросил взгляд на дверь. Его глаза расширились.

Кэри увидела Эдварда, который быстро вошел в столовую, опираясь на двустволку.

— Толкаешь речь, Мартин? — произнес он скорее утвердительным, чем вопросительным тоном.

Слуга заметно поежился и опустил плечи. Его лицо почти что спряталось в воротнике.

— Нет, сэр, — пробормотал он.

Эдвард, казалось, целую вечность пристально смотрел на Мартина — до тех пор, пока тот не опустил глаза вниз. И только тогда нарушил затянувшееся молчание.

— Может быть, ты вернешься к своим обязанностям на кухне и перестанешь тревожить гостей Саймона? — проговорил он холодно, перенося вес своего тела на двустволку.

— Да, сэр. — Мартин поспешно развернулся и проскользнул в кухню, словно испуганная мышь.

На лице Эдварда появилась довольная улыбка, но совсем ненадолго.

"Ему приятно, что он так запугал Мартина, — поняла Кэри. — Но почему тот его так боится?" Слуга казался ей таким же холодным и нелюдимым, как и Эдвард. И он вовсе не выглядел скромным слугой, подавленным суровостью хозяина. Но теперь Мартин совершенно растерялся и удалился крайне испуганным.

"Как бы мне хотелось, чтобы здесь был Саймон", — помечтала Кэри, бросив взгляд на сидевшего рядом Эрика. Кажется, у него на уме было то же самое.

Довольная улыбка держалась на лице Эдварда не больше секунды. Затем он снова помрачнел и, не попрощавшись с ребятами, вышел из столовой, громко постукивая прикладом о пол.

— Тоска, — вздохнула Кэри. Ребята сидели в комнате отдыха и целый час разгадывали кроссворд.

— Какие бывают слова на "рас"? — спросила Джен.

— Да ты и сама знаешь. Я расстроил тебя. Эдвард расстроил Мартина, — ответил Эрик и засмеялся.

— Прекрати, — откликнулась Джен, замахав руками на Эрика, поднявшегося со своей подушки.

В дверях неожиданно появилась высокая фигура.

— Какое милое времяпрепровождение, — произнес Саймон, прищелкнув языком.

Затем прошел на середину комнаты. На нем, как всегда, было все белое: пуловер с длинными рукавами и льняные брюки.

Ребята тут же забросили кроссворд.

— Я был в Провинстауне, — сообщил хозяин отеля.

— Да. Эдвард нам сказал, — нетерпеливо отозвалась Джен. — А как моя тетя Роза?

— Прекрасно. — Саймон виновато улыбнулся. — Я должен перед тобой извиниться. Оказывается, она звонила сюда и разговаривала с Эдвардом. Он объяснил ей сложившуюся ситуацию, и она решила побыть у Эйлин еще несколько дней. Но, к сожалению, мой бедный брат обо всем тут же забывает.

— Так значит, тетя чувствует себя хорошо? — поинтересовалась Джен.

— Лучше некуда, — ответил Саймон. — Думаю, после этой новости вы нас простите. Так или иначе, Роза появится здесь через пару дней. Она заказала билет на катер на четверг.

— Замечательно, — обрадовалась Джен, впервые за все эти дни почувствовав облегчение. — Как мило с вашей стороны съездить туда!

— Пустяки. — Саймон поднял руки в знак протеста. — Абсолютные пустяки, моя дорогая. Я тоже беспкоился о Розе. Но теперь волноваться не из-за чего.

— А вот и есть из-за чего, — подумала Кэри. — Из-за Мартина. Из-за Эдварда. Из-за тайны тоннеля с этой жуткой комнатой. И конечно, из-за призрака. Словом, тут целая куча причин для беспокойства".

— Саймон, — начала она. Ей хотелось расспросить его обо всем и посмотреть, как он отреагирует. — Саймон…

Но он уже скрылся из виду.

"И пусть весь мир исчезнет. Пусть исчезнет". Джен крепко зажмурилась, все ее лицо выражало сосредоточенность. Она сидела в шелковой пижаме на коврике перед своей кроватью и тихонько напевала, раскачиваясь из стороны в сторону. Ее пальцы ходили по кругу со звездой, начерченному на полу мелом.

В комнате пахло нафталином. Поэтому Джен широко распахнула окно, давая приток свежему морскому воздуху. Но теперь ей стала мешать сосредоточиться ночная симфония сверчков и древесных лягушек. "И пусть весь мир исчезнет. Пусть исчезнет".

Проводя пальцами по древнему символу, девушка почувствовала, что ее куда-то уносит, что она плывет прочь от стрекочущих насекомых, от завываний ветра, от запахов влаги и плесени, заполняющих номер отеля.

Она плыла в темноте, молчаливой и теплой, и продолжала обводить пентаграмму, чувствуя, как пальцам становится все теплее, как оживает пол. И все плыла в молчаливой тишине.

Люди были далеко от нее.

Она стремилась прочь от них.

И вдруг неожиданно поняла, что рядом есть кто-то еще. Почувствовала присутствие призрака. Ощутила, что он совсем близко. Подплывает к ней. "Я чувствую его потому, что погрузилась в сверхъестественное. У меня появились нечеловеческие силы", — говорила себе Джен, проводя пальцами по пентаграмме. Теперь они, пальцы, ощущали боль, ощущали огонь, ощущали жизнь.

— Иди ко мне, — призывала она. — Иди ко мне. Я чувствую твое присутствие. Я знаю, что ты здесь, дух. Покажись! — закричала девушка во весь голос.

Громкое хлопанье двери заставило ее вскочить на ноги, раскрыть глаза. Сердце бешено забухало. Не от страха. А от предчувствия.

"Я знаю, что ты здесь. Я тебя чувствую. Ощущаю".

Ее руку сжали. С силой. Эта сила проходила через ее тело, наполняя его энергией духов.

С необычайным волнением девушка открыла дверь и вскрикнула.