Пустотный Рыцарь - Blue Catanist

его памяти. Увидев, что товарищи идут дальше, он замешкался. Достав Ласточку, он чуть не перестал дышать. Выгравированные перья тоже светились. Свет звал его. И он безропотно послушался. Подойдя к источнику света с оружием наготове, он понял, что это была какая-то дыра в пространстве. Коснувшись её, его рука уходила куда-то. "Надо бы позвать остальных, но...", – Нейт снова посмотрел на револьвер, – "... это не для них". Зайдя внутрь, он оказался на крыше своего дома. Здесь он не был уже два года. С тех самых пор.

– Нейт? – сзади раздался самый дорогой и прекрасный голос в его жизни.

Нейт обернулся и увидел Элли. Живую. Стоящую в том же самом месте. Его одолел ступор. Дыханье стало прерывистым, но затем он вдруг рассмеялся.

– Ха-ха, значит иллюзия, да? Как это называется, "тестуануром"? Никогда не думал, что столкнусь с чем-то подобным! Ладно, "Лес Кошмаров", я понял, чего ты хочешь. Я тебя раскусил! Выпускай!

– Не имеет значения, Нейт, иллюзия это или нет, – продолжала Элли.

– А что имеет значение?

– Что ты забыл меня.

– Я... я никогда тебя не забывал.

– С тех самых пор был ли ты на моей могиле, Нейт? Или может я хотя бы осталась единственной в твоём сердце? Нет. Ты предал меня.

– Я тебя не предавал! – серьёзно ответил Нейт, но с дрожью в тоне продолжил, – Ты... мертва. Тебя больше нет. Я лишь пытаюсь жить дальше. Или ты хочешь, чтобы я страдал из-за тебя всю жизнь?!

– Я страдала из-за тебя всю жизнь, Нейт! Я была рядом с тобой всегда, когда ты был на дне! Поддерживала тебя! Терпела! А чем ты мне отплатил? Ты – убил меня!

– Это был Морс Аморис!

– Морс Аморис пришёл ко мне из-за тебя! Из-за твоей всеразрушающей ненависти, которую ты почему-то не хочешь отпускать, в отличие от меня!

– Я... я не... я не знал, что этим всё кончится, – Нейт склонил голову перед своей мёртвой любовью.

– Ты не знал. Ты и не думал. Ты жил абстрактной местью за своих родителей, даже не зная, кому отомстить. А до меня тебе не было дела. Обо мне ты забыл. Что при жизни. Что сейчас.

– Прости меня..., – лицо Нейта надрывалось в удерживании чувств.

– За что же, Нейт?

– За то, что пытался забыть. За то, что не был рядом, когда был нужен.

– Уже поздно, Нейт. Ведь я мертва.

После этих слов Элли прострелили живот сзади. У Нейта остановилось сердце от этого. Всё было прямо как в тот день. И она распалась на световые нити, после которых из черноты появился Морс Аморис. Нейт не мешкая снова выпустил несколько пуль по нему. Тот упал и, смеясь, начал говорить:

– Как тебе моя месть, Нейт? Знаешь, что самое смешное? Что это ТВОЙ выбор.

– Какой выбор?! – выкрикнул Нейт.

– Жить с вечными страданиями.

– Хватит! Хватит мне это всё говорить, грёбанная иллюзия! – лупил по голове себя Нейт.

– Это не иллюзия, Нейт. Это твои мысли, – Аморис злорадно засмеялся. Нейт наставил на него пистолет, в котором осталась одна пуля, – О-о-о! Ну хоть в этот раз сделай правильный выбор!

Нейта одолело осознание. Взглянув на свою Ласточку, что продолжала светиться, он пролил слезу. Морс исчез. И он остался наедине с собой. "Видимо, такой был правильный выбор...", – не мешкая, Нейт прижал ствол к виску и нажал на курок. За выстрелом свет заполонил всё вокруг. И он оказался опять в Силвотиморе. Один. На земле он видел следы своих друзей, что разбежались в разные стороны. Но ему не было дела. Он упал на колени с Ласточкой в руках. "Чёрт...", – выругался он, стискивая зубы, – "Элли, прости...прости меня...", – обняв револьвер, он упал в слезах на землю, не замечая, как смолистые корни начали тянуться к нему.

Силвотимор представлял из себя болотистый бамбуковый лес, что постепенно настолько сгущался, что в нём не оставалось места для солнечных лучей. Девелин выпроводила невезучих наружу, проинструктировав, что будет ждать их тут лишь один день, после чего уедет. Более она ничего не сказала. С опасением и неуверенностью братство вошло в лес, держась вместе. Здесь был душный, влажный и тяжёлый воздух, сразу начавший давить на психику. А перед глазами постоянно стояла тёмная пелена. Если иногда свет и доходил сквозь густые бамбуковые заросли, то в виде токсично-жёлтых оттенков. Но чем глубже продвигалась команда, тем темнее становилось. Ещё здесь было абсолютно тихо. Не было ни звуков животных, ни дуновений ветра, что качали бы листву. Один лишь бамбук, тишина и гнетущая атмосфера, что не давала даже раскрыть рта. Но Нейт же, пересилив себя, всё же попытался сбавить градус напряжения, повернувшись к остальным:

– Да ладно! Просто бамбуковый лесок! Чё тут страш...ного, – он повернулся вперёд и увидел вдали тело, облепленное ростками. Чёрные и смолистые корни, явно не принадлежавшие бамбуку, впились во внутренности иссушенного до костей бедолаги-сплендида. На его лице застыла предсмертная агония, – Ну... это было очевидно, что парни сдохли.

– Эти корни неестественного происхождения, – с умным лицом заключил отец Александр.

– А я думал, сорняк какой.

– Место шута уже занято, Нейт, – серьёзно осадил Алан.

– Ну, пока пацана нет, кто-то же должен нести херню. Ваш "даирокан" что-нибудь чувствует?

– Присутствие... чего-то. Но непонятно, где. И что это, – отец Александр сосредоточенно пошёл вперёд. Остальные последовали за ним.

По мере продвижения появлялись всё новые сплендиды, истерзанные корнями. Иногда из них вырастали кривые и уродливые кусты без листвы, напоминавшие скорее руки с когтями, нежели растения. Инквизиторы были максимально собраны. А Нейт переглядывался с Мэри, которая, наоборот, отвлекалась, как параноик, оглядываясь по сторонам. Карелин же неосознанно жалась к подруге.

Из темноты вдруг Карелин разглядела нечто. Она остановилась, чтобы это разглядеть. Это был свет. Голубой. В форме прямоугольника. Испугавшись, она хотела окликнуть своих друзей. Но никого уже не было. Карелин была одна посреди кошмарного леса. Беспомощно зовя на помощь, ей хотелось плакать. Спустя время она поняла, что время остановилось. Всё замерло. А прямоугольник приближался к ней. Решив убежать,