Северина и Адский Кондор - Вера Александровна Петрук

Взрыв последовал незамедлительно. Я не доползла до укрытия каких-то пару метров, прижалась к земле, припав щекой к грязи, и буквально всем телом ощутила силу огненного удара, который пронесся над головой. Какое-то время мир пребывал в божественной тишине, потому что меня оглушило. Я чувствовала, как вокруг меня падают остатки фургона – земля дрожала. Придя в себя, я запретила думать о боли в ранах, которые наверняка открылись от моего спринтерского ползания по снегу, и прыжком преодолела оставшиеся метры до вмерзшего в землю валуна. На место, где я только что валялась, с ревом прилетел кусок обгоревшего механизма, под своей тяжестью ушедший в грязь сразу наполовину. Голову он бы мне точно проломил.

Звуки возвращались, но приглушенно. Я осторожно высунула голову, высматривая стрелявшего. Похоже, он был один, потому что мое бегство от фургона должно было быть как на ладони. На саму машину, вернее, то, что от нее осталось, я не смотрела. Отметив в памяти черную воронку посреди поляны, я вычеркнула «моего типа» из мысленного списка. Проклятие! Он был мне нужен!

Пока я вертела головой по сторонам и пыталась устроить поудобнее раненую руку, мне в зад прилетел дротик. Попали прямо в ягодицу! Я только и успела выдернуть снаряд, а потом увидеть бегущую ко мне из леса фигуру в снежном маскхалате. Если это был автор записки, все мое сегодняшнее везение ни черта не стоило. Фортуна могла с утра и не напрягаться – я все равно попалась.

Мне показалось, что тьма держала меня слишком долго. Успело присниться с десяток кошмаров, главным героем которых выступал Адский Кондор – мутант с гигантскими крыльями и человеческим лицом. В реальной жизни он, наверняка, был самым неприметным парнем в толпе. А вот голос у него был, как у Касьяна – того психа из лесной берлоги, с которым я не очень хорошо рассталась.

– Просыпайся, Северина, – шептали мне на ухо, и я была готова поклясться, что ощущаю на себе тяжесть его тела. С трудом вздохнув, я разлепила глаза и увидела над собой уже знакомое лицо. Свет падал откуда-то сбоку, похожий то ли на свечи, то ли на очень приглушенный светильник. Этот псих, действительно, на меня взгромоздился. За его головой темнели очертания уже знакомой комнаты. В ней я в первый раз очнулась. Что там с моими ранами, понять было трудно – тело по-прежнему не слушалось.

– Паралич проходит не быстро, – кивнул моим мыслям Касьян, внимательно разглядывая мое лицо. Он находился так близко, что я могла рассмотреть каждую пору на его коже. Ухаживал он за собой хорошо – такой чистой коже любой мог позавидовать. От него пахло ментолом и хвоей, впрочем, скосив глаза я увидела привычный букет из еловых веток на тумбочке. Глаза его смотрели странно. Учитывая, в каком положении я его оставила, злость была бы вполне объяснимой. Но нет, глаза Касьяна улыбались, вторя движениям губ.

– Я мог бы ввести антидот, но раз ты решила быть плохой девочкой, отходи сама, – пояснил он все с той же улыбкой.

– Зачем? – спросила я, больше для того, чтобы проверить, насколько владею мышцами лица. Вышло не совсем внятно, но слова я различила. И он тоже.

– Ты драчунья, поранилась бы еще больше. А так – нет плохих ребят, нет причин для беспокойства. Можешь спокойно поправляться.

– Как ты освободился? – наверное, мне просто хотелось отвлечь себя от всепоглощающей злости. Этот сумасшедший только что лишил меня путеводной нити к мести – грохнул «моего типа», который участвовал в убийстве Егора. А заодно и еще целую кучу наемников, по которым я плакать точно не стала бы. Однако то, с какой легкостью, он это проделал, навевало тревожные мысли.

– Неважно, – ухмыльнулся Касьян. – Важно, на чем мы с тобой остановились. Продолжим? Шов на боку у тебя разошелся, но я его поправил. Обещаю, буду нежным и осторожным.

Его рука скользнула мне на грудь и медленно поползла вниз – к животу.

– Нет! – выдохнула я резко, зная, что мои слова сейчас ничего не значат. И удивилась, потому что Касьян остановился и внимательно посмотрел мне в глаза.

– Точно нет? – уточнил он, будто спрашивал, не хочу ли я бутерброд с ветчиной.

– Нет! – рявкнула я, не ожидая, что получится так громко. Касьян даже поморщился.

– А зачем кричать? – фыркнул он. – Нет так нет. Тогда будем спать. Сейчас уже почти десять, можно и ложиться. Завтра встанем пораньше.

Говорил он так мирно и буднично, будто мы – давно женатая пара, которая еще ценит плотские утехи друг с другом, но для которой и возможность хорошо выспаться тоже имеет значение.

Протянув руку, Касьян щелкнул светильником, и комната погрузилась во тьму. А потом я почувствовала, как его тяжелая голова легла мне на плечо, затем немного съехала вниз, к груди, где и осталась. Я даже дышать перестала. Из всех передряг, что со мной случались, нынешняя превращалась в апогей попадалова. Будто мне Аллигатора с его конкурентом не хватало. И мести за Егора в прицепе. Но, кажется, проблема, которая называлась Касьяном, становилась самой животрепещущей. Главное, как ее решать, я пока не знала. Догадывалась, что этот псих прицепился ко мне, как клещ.

Наверное, это связано с особенностью его психологического заболевания, решила я, пытаясь себя успокоить. Ничего, из всякого дерьма выбиралась, вылезу и из этого. Помоюсь, отряхнусь и забуду. Голова Касьяна не двигалась, дышал он мерно и глубоко, будто заснул в ту же секунду, как закрыл глаза. Или притворялся.

У меня в голове еще мелькали картинки недавних событий. Кажется, время все осмыслить появилось только сейчас. Разумеется, засыпать я не собиралась. Тело меня еще не слушалось, но я ощутила покалывание в руках и ногах, а значит, паралич должен был скоро пройти. Пусть это случится до того, как мой псих проснется.

А что потом? Убивать его мне по-прежнему не хотелось, но, похоже, путы его не останавливали. Либо у него имелись слуги или помощники, которые ему помогли. Остановлюсь на этом варианте. Разберусь с ним, снова свяжу Касьяна, потом тщательно обыщу дом и дальше…

Что делать дальше, я пока не знала. Мне по-прежнему нужно было укрытие, так как заказ Грача, выполнять который я не собиралась, давил на совесть. Одно дело – быть государственным агентом, другое – частным наемником. Для некоторых из наших разница имелась лишь в словах, но во мне слишком глубоко жили принципы, отчасти мешавшие