Гаст - Эдвард Ли

"И она чертовски мила..."

Но потом он почувствовал, будто судьба только что ударила его по лицу пирогом, когда он вернулся на свое место и обнаружил Лотти, сидящую на стуле, который только что освободил Джифф.

"Я думал, ей пора стирать!"

Он сделал лучшее лицо.

- Привет, Лотти.

Она широко улыбнулась ему и помахала рукой.

- Я вижу, ты рано закончила работу.

Она покачала головой вверх-вниз. Она заколола волосы назад и переоделась в шокирующе обтягивающее вечернее платье, которое было прозрачно-черным.

"Господи, - подумал Колльер. - Она похожа на королеву игровых автоматов в казино. Деревенские горничные не должны так одеваться, - но Колльер снова был, поддерживая стереотип. - Почему бы бедной девушке не пойти в бар? Просто... не в тот бар, в котором я..."

Он с трудом удержался, чтобы не покачать головой, когда увидел ее туфли: черные высокие каблуки на несколько размеров больше. Колльер подумал о подростке, примеряющем туфли своей матери, чтобы почувствовать себя взрослой.

Но, несмотря на ее нелепый вид, остальная ее часть была взрослой, и вопиющее неуместное платье подчеркивало ее тело.

"Здесь много дихотомий, - размышлял Колльер: - миссис Батлер, эквивалент телосложения Ракель Уэлч примерно 1975 года, увенчанная головой Джека Пэланса с париком; Доминик, прекрасная европейка, пивовар, которая пьет только одно пиво в день, потому что она христианка; а теперь Лотти, тело скаковой лошади, которая не могла говорить и имела лицо, которое... было не самым красивым".

Но после всех причуд, которые уже случались с Колльером сегодня, чего еще он мог ожидать?

Она скрестила ноги в обтягивающем платье, покачивая ступней. Колльер стиснул зубы после одного взгляда на звездные, атлетичные ноги, и искра пробежала по его паху, когда он представил, как они переплетаются у него за спиной.

"О, боже..."

Затем его взгляд метнулся к ее верху и заметил дерзкую грудь без бюстгальтера, свободную под блестящей черной тканью, с выступающими сосками. Затем взгляд на ее лицо...

Нелепо возбужденные скошенные глаза и кривая ухмылка.

- Э-э-э, хочешь чего-нибудь поесть? Хардтаки великолепны.

Ухмыляясь, она покачала головой "нет".

- Как насчет пива?

Она покачала головой "да".

Колльер заказал ей лагер у первой барменши, у той, у которой декольте было как у Восточно-Африканского разлома. Колльер не мог чувствовать себя более неловко. Он чувствовал себя обязанным вступить в разговор с Лотти, но, конечно, он не мог этого сделать, не так ли?

"Пожалуйста, Доминик. Заканчивай проверять сусло и возвращайся сюда. На меня смотрит этот немой чертенок..."

- О, ты только что пропустила Джиффа, - сказал он.

Она кивнула и залпом выпила четверть пива. Стакан казался огромным в ее руке.

- Похоже, он пошел по улице в другой бар.

Она поднесла руку ко рту, словно смеясь. Другой рукой она ударила себя по голому колену.

- Я... не понимаю, - он задумался. - О, ты знаешь этого местного историка? Джей-Джей Сута?

Теперь она рассмеялась - беззвучно, конечно, - но на этот раз ударила Колльера по колену.

- Я все еще не понимаю. Что, мистер Сут - забавный человек?

Еще один беззвучный вопль, и ее рука скользнула по его бедру до середины и сжала.

Свинья в Колльере не возражала против ее руки там, но...

"Не здесь!"

Доминик вернется, и он не хотел, чтобы она стала свидетельницей этого странного зрелища. Как раз когда он размышлял, как снять ее, она скользнула выше, ее большой палец коснулся его промежности...

"Вот и все!"

Он оторвал руку и положил ей на колени. Но она все еще молча смеялась.

- Да ладно, Лотти. Что смешного в этом парне, Суте? Он, типа, городской дурак?

Лотти отхлебнула еще пива, водя рукой по кругу.

- Ты мне потом расскажешь?

Еще больше быстрых кивков.

"Да, как? - Колльер нахмурился. Он знал, что это его собственный недостаток - его пристальное любопытство. - Почему я не могу забыть обо всей этой ерунде и просто закончить свою книгу? Вот для чего я здесь, а не для сплетен".

И он здесь не для того, чтобы наслаждаться всей этой похотью. Он пытался ненароком оглядеться, но всякий раз, когда его взгляд падал на привлекательную женщину, его член пульсировал. Дошло до того, что он заставил себя никуда не смотреть. Он делал вид, что изучает выставленную на обозрение униформу, но даже это он не мог сделать, мельком не увидев кого-нибудь. Женщины, которые не были особенно привлекательны, даже отвращали его: угрюмая домохозяйка здесь, случайная костлявая женщина там.

"Черт!"

Это сводило с ума. В конце концов он указал на ящик с двубортными сюртуками Конфедерации.

- Здесь много униформы, - сказал он, лишь бы не сидеть в тишине.

Лотти похлопала его по плечу, посмотрела прямо на него и одними губами прошептала:

- Я люблю тебя!

"Кто-нибудь, пожалуйста, пристрелите меня", - подумал Колльер.

Он боролся, чтобы хоть как-то отвлечься от своего беспокойства.

- Так, э-э-э, ты, э-э-э, уверена, что не хочешь что-нибудь поесть?

- Тебя! - прошептала она и ухмыльнулась.

Он сделал вид, что не понимает.

"Я умираю здесь".

Его следующий блуждающий взгляд упал на ее ногу в слишком большой туфле, которую она все еще тревожно покачивала.

Даже ее лодыжка была привлекательной. Даже вена на верхней части ее ступни казалась эротичной.

"Мне нужна помощь! Мне нужен чертов психотерапевт!"

Облегчение выплеснулось на него, когда Доминик снова появилась за стойкой бара. Она сняла свой фартук пивовара, щеголяя полными чашками Б и подтянутой, пышной фигурой с широкими бедрами и плоским животом. Простая одежда - джинсы и белый кардиган - только усиливала ее уникальную сияющую миловидность. Она, казалось, подавила улыбку, когда увидела, кто сидит рядом с Колльером.

- Привет, Лотти.

Лотти энергично помахала рукой и отхлебнула пива.

- Как сусло? - спросил Колльер.

- Хорошо дрожжевое. Это для следующей партии майбока.

- Мне нужно будет попробовать это, когда я достаточно хорошо распробую лагер. "Айингер" всегда был моим любимым майбоком.

- У меня "Экю" и их "Эдельбок"...

Колльер кивнул в знак очевидного одобрения. "Эдельбок", возможно, был самым сложным для разработки лагером без чрезмерного газирования.

- Но, конечно, я буду предвзятой, так как я посещала там некоторые занятия. Наш - хорошая американизация, не такой сладкий, более светлый по цвету, - она смывала ячменную пыль с рук в тройной раковине за стойкой бара.

Колльер подумал:

"Она просто... абсолютно... очаровательна..."

Ладонь