Адское пламя - Алиса Джукич

Принцесса не была моей избранницей. Но она словно стала солнцем, под лучами которого оттаивал многовековой лед, покрывший очерствевшее под влиянием демонической крови сердце.

Я невесомо поцеловал Софию в висок, вызвав ее рваный вздох. Вскинув голову, она заглянула мне в лицо из-под длинных ресниц.

– Это тебе спасибо, Софи. Ты смогла разбудить во мне и Азазеле человечность, сковав верой и любовью гнетущий нас ихор.

Пару секунд она просто смотрела на меня, будто впервые видела, а потом потянулась и ответно чмокнула в щеку. Легкий электрический разряд прошелся сквозь мои нервные клетки.

Затем принцесса резко отодвинулась и быстро заморгала, борясь с собой. Мой запах действовал на женщин как феромоны, но София любила другого, поэтому сумела быстро справиться с вскружившими ей голову чарами.

– Познакомившись с вами, Принцами Ада, я сразу разглядела за твоей маской алчности и грубости великодушие и честь, сквозившие через трещины. – София сжала мою ладонь в крошечной ручке. – Если свет Всевышнего, как и Бездна Тьмы, иногда ошибается, создавая на Небесах таких монстров, как Люцифер, то его противовес – это ты, Кайлан.

– Кайлан? – удивленно переспросил я.

– Угу, так называют людей с чистой душой.

Выпустив мою ладонь, София встала и отряхнула юбку. Озарив на прощание погрязшую в сумраке комнату широкой улыбкой, она выскользнула за дверь, оставив меня сидеть у камина и размышлять о произошедшем.

Больше я не видел принцессу до того злополучного дня, когда Азазель едва не позволил ей умереть.

Глава 1. Адель

Чувства напоминают приливы и отливы. Только вместо небесного светила главным элементом притяжения выступает тот, кто навек поселился в сердце.

Вот он манит тебя, и ты бросаешься к нему в объятия, позабыв обо всем, обнажаешь душу, подставляешь горло. А вот отталкивает, вонзая ржавый клинок в грудь. И ты, как океан, то накатываешь на берег, стремясь найти место рядом с возлюбленным, то снова отступаешь в привычную обитель, обреченную на одиночество.

Но случаются дни, когда эмоции бьют через край. И тогда становится достаточно слабого дуновения ветра, чтобы спокойные воды взбунтовались и превратились в губительное цунами. Безудержный катаклизм, способный одним ударом стереть влекущий пляж, пока однажды не обрушится на новый берег.

* * *

Каблуки звонко стучали по обсидиану, отдаваясь вибрацией в позвоночнике, пока я убегала прочь от закрывшихся за спиной дверей тронного зала.

Мне стоило неимоверных усилий, чтобы спокойно усидеть на троне рядом с Аваддоном и отчужденно взирать на Кайлана. Да, я хотела ранить его. Он заслужил боль после всего, что сотворил со мной и Абраксом, погрязшим в смертях невинных и контроле Принцев Ада.

Пока я бежала в покои, силясь обогнать бешеный пульс, перед глазами вырисовывалось искаженное расчетом прекрасное лицо Кайлана.

Я старалась подготовиться к встрече с апогеем своего разочарования в любви, внушить себе, что все в прошлом, но сплоховала. Ведь до последнего наивно верила, что его ужасным деяниям в лесу существует логическое объяснение, что в поступках Кайлана таилось нечто большее, чем спланированный ход и обман во благо преисподней.

Но то были несбыточные мечты, с которыми я засыпала и просыпалась каждый день, проведенный в Аду. Израненное сердце все еще тосковало по бывшему возлюбленному, хотя щемящее в груди чувство давно пропиталось ядом от горечи предательства. Но все же я не могла позволить Ле Селье умереть.

Мое решение выйти замуж за Повелителя Смерти диктовалось тем, что Аваддон поклялся не раскрывать тайны Кайлана Люциферу и не трогать Ричарда и Клару.

Разрушив последнюю иллюзию, в которой Селье по-рыцарски спасет меня из Круга Смерти, я решила вернуться к отточенным до идеала на заданиях Елены навыкам блокировки чувств. Задув внутренний фитиль горящих эмоций, протяжно выдохнула. Глупое сердце перестало ощущаться камнем, и в игру вступил холодный рассудок.

Повелитель Похоти выступал ключевым звеном в моем плане побега. Только ему было по силам тягаться с Принцами и избавить Абракс от нашествия демонов. Сама я с такой непосильной задачей, как перевернуть Ад с ног на голову, не справлюсь. Не хватит сил и влияния, тем более Аваддон, как коршун, следил за каждым моим шагом.

Я пронеслась мимо горничных в длинных черных одеяниях. Демонессы что-то тихо обсуждали, смахивая перьевыми метелками пыль с подоконников, но стоило пробежать мимо, как их шеи неестественно повернулись вокруг оси.

За месяц жизни в преисподней я привыкла ко многим жутким вещам: к летающим чешуйчатым монстрам, к трехголовым церберам и прислуге с пустыми лицами, однако до сих пор не сумела свыкнуться с главным, с тем, что я – пленница.

Завернув за угол, едва не врезалась в высокую вазу с сизыми розами, которые ненавидела всей душой. Необычный цветок олицетворял моего новоиспеченного супруга и был изображен на всей символике власти Круга Смерти.

Наша свадьба прошла тихо и за закрытыми дверями покоев Аваддона, чтобы никто не посмел помешать древнему обряду. Служитель темного культа повенчал нас над Книгой Ада, поочередно пролив на ветхие страницы с золотыми письменами нашу кровь.

Помню, как, смешавшись воедино, алая жидкость шипела, плавя драгоценные письмена, а проводивший венчание мужчина с кожаными крыльями за спиной громко ругался.

Я хранила в себе благословение семьи Грей, а с силой теней, доставшейся мне от Аваддона, сама стала оружием против демонов.

Двадцать три года назад моя мать – София, принцесса Абракса – ввела в себя во время беременности кровь Повелителя Смерти, тем самым превратив будущего ребенка в новый Грааль. Однако моя исключительная способность, к сожалению, действовала на Принцев Ада не более, чем серная кислота – на человека. Не хватало усиления Небесным Хрусталем, хотя низших и средних по рангу демонов она и так убивала.

Однажды я специально порезала ладонь и прислонила ее ко лбу похожего на сатира существа. Он не представлял опасности, но любопытство взяло верх, и я решила проверить, на что способна скрытая внутри сила.

Верделет[1] умирал в муках, будто мое прикосновение высосало из бедняги жизненную силу через трубочку. Сначала демон ссохся, превратившись в жилистый труп, а потом развеялся пеплом по моим покоям.

От пугающего воспоминания передернуло. Аваддон тогда пришел на истошные крики подчиненного и нашел заметенную под ковер кучку золы.

Это был первый раз, когда Повелитель Смерти прикоснулся ко мне против воли. От Аваддона разило крепким алкоголем и табаком. Он ночи напролет отмечал с демонической