Фонарь Джека. 31 история для темных вечеров - Александра Рау

В ее глазах блеснули слезы.

– А если на один вечер? Я покажу тебе свой родной дом.

И Аластор сдался.

Остановив карету, они забрались внутрь и отправились в путь. Брусчатка сменилась обычной проселочной дорогой, а на город опустились сумерки. Когда вдалеке показались макушки деревьев, Кара сказала, что они едут в небольшое поселение за Лондоном.

Напротив сиденья висело круглое зеркало, и Аластор ужаснулся, увидев свое отражение. Он выглядел точно мертвец с бледной кожей и впавшими щеками. Но истинный ужас охватил его в тот момент, когда сидящая рядом Кара… выпустила клыки и потянулась к его шее.

Он дернулся, и их взгляды встретились.

А затем зеркало вдребезги разбилось.

Аластор от неожиданности вскрикнул, закрыв лицо ладонями. Но никакие осколки в них не впились, а Кара не напала на него, вогнав клыки в кожу.

– С тобой всё хорошо?

Отскочив на край сиденья, он резко оторвал руки от лица. Кара смотрела на него полным растерянности и страха взглядом. Никаких клыков. Никакой крови. Повернув голову, он увидел, что и зеркало цело.

Что за чертовщина?

Аластор несколько раз моргнул и протер глаза.

Наверное, снова усталость.

Спустя час они наконец приблизились к дому Кары. Лес утопал в едва пробивающемся свете вечернего солнца, где покой нарушал только шелест листвы и их тихие перешептывания. Аластор шагал по протоптанной дорожке, пытаясь разглядеть на горизонте… хоть что-то. Жителей, костры, дома.

Но он не видел ничего. Только слышал.

Поэтому тут же развернулся и вытащил из-за пояса штанов короткий серебряный клинок, отражая молниеносную атаку Кары.

– Я знал! – прорычал он, отскочив на пару шагов. Ноги опять подкосились, но он сохранил равновесие. – Знал, что ты не так проста, какой кажешься.

Кара выпустила клыки и усмехнулась.

– Долго же до тебя доходило, охотник. Твой отец перерезал весь мой род, а меня оставил без матери. Месть настигнет каждого, Аластор. Несмотря на то что я правда начала испытывать к тебе чувства, это не помешает мне убить тебя!

Аластор осознал, что уже видел это место на иллюстрациях в книгах.

Дэнмор.

Вот куда она его привела.

Каким же он был наивным дураком! Думал, что таинственная незнакомка влюблена в него. Думал, что они проживут долгую совместную жизнь. И вот куда привела его наивность. Что скажет отец, когда узнает, что его наследника больше нет в живых? Что скажут охотники, когда узнают, что их будущего лидера живьем сожрала вампирша?

Он знал, что так и будет. Потому что сил отразить атаки Кары у него почти не осталось.

И Аластор бросился на нее первым. Его клинок описывал круги, но никак не находил своей цели: вампирша была слишком быстра. Внезапно она сделала резкий рывок, но Аластор ловко пригнулся и совершил подсечку. Приземлившись на землю, Кара взглянула на него с ярой ненавистью – ее глаза горели огнем.

– Вы никогда нас не понимали. Вампиры не так ужасны, какими вы нас выставляете перед всем королевством! – рявкнула она, поднимаясь на ноги. – Мы ни на кого не нападали, а потом пришли вы и отобрали у нас дом!

И она снова напала на него. Лес наполнился рычанием, треском ломающихся под ногами веток, тяжелым дыханием. Аластор слегка пошатнулся, потому что всё это время она высасывала из него жизненные силы. В моменты, когда они оставались наедине, она пользовалась им, чтобы в конце концов… убить.

Аластор прижал два пальца к шее. Конечно, там были отметины от клыков. И как их никто не заметил?

– Поэтому ты умрешь, Аластор Синклер.

И он на самом деле начал верить в это. Перед глазами всё расплывалось, не осталось сил даже на глубокий вдох. Кара повалила его на спину и с остервенением впилась клыками в шею. Из горла Аластора вырвался крик, который медленно превратился в тихое всхлипывание.

Прикрыв глаза, он в последний раз прошептал:

– Рад был познакомиться с тобой, Кара.

* * *

– Мне кажется или вы тот самый многоуважаемый мистер Синклер, который никогда в жизни не брал в руки сигару? Или все, что о вас говорят, – ложь?

Он распахнул глаза и увидел перед собой сумеречный Лондон. Из проезжавшей мимо кареты высунулись две молодые леди и тут же принялись обмахиваться веерами, сраженные его красотой.

Но смотрел он только на нее. На неземной красоты девушку.

Аластор потер шею ладонью и двинулся в ее сторону.

И почудится же такое.

Вот только ему не почудилось. Как вы знаете, рассказчик истории о вампирах из Дэнмора не Аластор, поэтому готовьтесь винить во всем меня.

Аластор Синклер предупредил своего отца о том, что, по всей видимости, встретил последнего первородного вампира, и успел передать через посыльного, куда они едут. Однако охотники не успели к нужному времени, ведь и Кара была неглупа: их задержали другие вампиры.

Если вы думаете, что нечисть не умеет чувствовать, то вы ошибаетесь. После того как Кара отомстила за Дэнмор и убила Аластора, она вогнала серебряный клинок себе в сердце и умерла в его объятиях, чем прервала весь вампирский род. Но теперь они встретились в другой реальности, и кто знает, вдруг сейчас у них что-то получится?

Вот такая короткая, но печальная история последнего вампира из Дэнмора.

Тайна прошлого

Анна Щучкина

Зима здесь, на севере, – это не календарный отрезок, не просто сезон. Это особое состояние мира и души, когда все замирает, укутавшись в плотное ватное одеяло тишины. Она поглощает звуки, заглушая даже робкий хруст примятого ботинком снега. Бескрайний, седой от инея лес стеной встает до самого горизонта, его контуры расплываются, тонут в мглистой пелене утра. Тени вытягиваются непомерно длинными чернильными полосами даже в куцый полуденный час, когда солнце лишь бледным пятном висит над верхушками деревьев. Каждый корявый обледенелый ствол – древний истукан, молчаливый страж давно минувших событий, память о которых въелась в мерзлую землю. В этом мертвенном покое, среди голых скрюченных ветвей, ощущался не только всепроникающий холод, но и странное гнетущее давление. Лес дышал стылым паром и чего-то ждал.

Джесс поерзала на пассажирском сиденье старого дребезжащего внедорожника и снова приникла к окну, провожая взглядом мелькающие стволы. Всего час назад ею владело лишь любопытство и жгучее желание вырваться