Шелест - Алексей Сергеевич Герасимов

— Тебе не кажется, что вокруг… что-то шуршит? — Анна тоже напряглась, вглядываясь в темноту.

— Ага, — согласился Иван с натянутой усмешкой. — Добро пожаловать в мою каждодневную «ночную программу»: шорохи, силуэты, шелест, вороны над головой. Предлагаю не обращать на всё это внимания.

Порыв ветра отыграл свою тревожную ноту, взявшись за вершины деревьев на задворках заправки. Иногда со стороны леса доносились трески сухих сучьев. Обстановка погружала пару в причудливую смесь страха и странной близости. Когда некое зло буквально кружит вокруг, все живые эмоции усиливаются.

— Знаешь, — Анна сделала глоток из железной кружки с зелёным чаем. — Я уже не раз хотела тебе рассказать… про своего брата. То, что по-настоящему гложет меня. Может, в этом и нет смысла. Но после всего, что происходит, думаю, лучше выговориться.

— Расскажи, — тихо отозвался Иван, переворачивая сочащееся соком мясо на решётке.

Она опустила глаза к пляшущим отсветам огня, будто ища там нужные слова.

— Мне тогда четырнадцать исполнилось, а Стасу одиннадцать. Он всё рвался доказать всем вокруг, что не маленький. Однажды заявил, что по ночам начал слышать какой-то «шелест» и, мол, хочет узнать, откуда он. Я его отговаривала, но родители были в отъезде и мы оставались с бабушкой. Она-то задремала, а он — нет. В полночь я проснулась от того, что входная дверь хлопнула. Стас ушёл. И… пропал насовсем.

В горле Ивана пересохло, внутри всколыхнулась жалость:

— Перестали искать?

— В милицию заявление подали, прочесали лес. Ни следов, ни вещей. Будто испарился, — Анна задохнулась от подступивших эмоций. — Самое странное, спустя год после пропажи я увидела Стаса. Ночью вышла на крыльцо и заметила, как у опушки стоит точная копия брата, но глаза у него были… какие-то пустые. Он словно смотрел сквозь меня. Я заорала и… он исчез. Будто растаял. Точь-в-точь как вчера. С тех пор мне чудились сны, в которых я слышала тот же «шелестящий» звук. Как будто кто-то звал меня в глубину леса.

Она замолчала, и только треск дров в бочке да скрип дерева вторили тягостной паузе. Иван почувствовал, как сердце сводит горечью — он понимал, что чувство вины и потери до сих пор разрывают душу женщины.

— Сочувствую… И понимаю, о чём ты, — проговорил он. — Знаешь, я столько всего здесь увидел… Иногда то, что нас зовёт, — не люди. Или же люди, превращённые во что-то иное. Возможно, твоего брата втянула некая… сила, что блуждает в округе.

Она кивнула, глядя, как первые капли очередного дождя начинают чуть слышно постукивать по железному бортику бочки. Небо сгустилось, где-то вдали пробежала молния, высветив на миг крону страшноватого дерева, скрючившегося над забором. В костре огонь затрещал, выпуская жирные искры.

— Не знаю, можно ли найти ему покой, — тихо добавила Анна. — Но если я хотя бы поняла, что именно произошло, смогла бы с этим… как сказать правильнее… примириться.

Они сидели плечом к плечу, и этот контакт внёс в атмосферу ещё большее напряжение: от зловещих теней, окружавших их, будто отделяла тонкая граница света от бочки. Казалось, невидимые сущности кружат вокруг, готовые ворваться с леденящим ветром. Но пока оставляли в покое двоих у костра, даря им короткую передышку.

— Может, у меня всё-таки будет шанс это понять, — сказал Иван, посмотрев в её лицо, освещённое отблесками пламени. — Я не хочу сидеть сложа руки. Что-то неладное творится в тайге, в этих подземных сооружениях.

Она посмотрела на мужчину слегка недоверчивым, но уважительным взглядом. Было видно, что хотела что-то сказать, но передумала. Анна вдруг поднялась:

— Давай принесу со стола кое-что, ты продолжай следить за жаром. Вроде уже готово.

Иван кивнул, глядя, как тьма на секунду проглатывает её силуэт, стоило отойти на пару шагов. Ему даже послышалось, как где-то справа пробежал едва уловимый «шелест». Он включил фонарь и резко обернулся, свет скользнул по кускам ржавого металла и углу забора. Показалось или… действительно что-то приникло к земле? Чёрная тень, которая не ушла, а будто растворилась? Сердце застучало быстрее, но повторного движения не последовало. Лишь лёгкий удар ветра и начавшаяся морось дождя. Подумал: «Может, надо было ружьё с собой взять? Хотя это могло бы её напугать».

Вернулась Анна — в руках пластиковая миска, ложки, хлеб.

— Может, внутри будем есть? Дождь вон усиливается, — предложила она, всматриваясь в небо, где уже всполохи молний под аккомпанемент грома устроили светопреставление.

— Пожалуй, да. Ещё две минуты, снимем мясо — и пойдём. Не хочу, чтобы ты промокла насквозь.

— Да я… — она вдруг замялась, улыбнувшись. — Спасибо, Вань, что предложил остаться. Честно, ощущение странное: страшно и снаружи, и внутри. Но… с тобой спокойнее.

У Ивана ёкнуло — простое признание согревало сильнее любого костра. Он коснулся её пальцев чуть робко, а она не отдёрнула руку, только улыбнулась печально. И тут вдруг хлестануло крупными каплями, вынуждая их быстро уносить миску и съестное в здание. Гул грома прокатился прямо над крышами. Дождь усилился.

* * *

Ужин получился скромным, но горячим и не без удовольствия: жареное мясо, хлеб, печенье, крепкий чай. Анна нашла на полке приправы, подарив окорочкам уютный, почти домашний аромат. При этом напряжение никуда не делось — то и дело казалось, что за стеной кто-то ходит, капли дождя будто стучат громче обычного, а по углам коридора копятся мутные тени.

— Ненавижу это время года, — скривилась Анна, прислушиваясь к порывам ветра. — Как будто буря рыщет в лесу и ищет себе жертву.

— Мой опыт подсказывает, что бури не все одинаковы, — попытался пошутить Иван, но вышло натянуто.

Они перебросились ещё парой фраз о жизни «до всего этого», но каждый раз, когда речь заходила о «потом», обоим было слишком неуютно. Грезить о завтрашнем дне, когда за окнами ворочается беспросветная мгла с извращённой, почти живой сущностью, казалось нелепым.

— Зато мы можем позволить себе хоть немного расслабиться, — наконец резюмировал Иван, убирая в сторону пустые тарелки. — На АЗС никто сейчас не приедет. Ночь на дворе, пусть и бурная.

— Точно… Пойду поищу полотенце. Промокла слегка, — вздохнула Анна, отворачиваясь. Её волосы немного спутались, капельки дождя поблёскивали на затылке.

Иван показал жестом на шкаф:

— В нижнем ящике оставалось кое-что из одежды. Посмотри.

Она кивнула, а он вышел в коридор, скрывшись за приоткрытой дверью. В сознании всплывал шёпот: «Тьма рядом… Оставайся…» — точно тот же голос, что слышал в последние ночи. Будто кто-то ласково, но