Повести и рассказы - Джо Р. Лансдейл

Он посмотрел на меня кислым взглядом.

— Вот, что у меня есть, — сказала я, сунула руку в карман джинсов и вытащила пачку купюр, вид которой даже лошадь заставил бы задохнуться и прокашляться.

— Здесь, Мэттью, двести баксов. Ты когда-нибудь участвовал в гонках за две сотни баксов?

— Я боролся за деньги в два раза больше этих.

— Значит, ты точно можешь побороться и за двести.

— Мне тошно от мысли, что придется забрать твои деньги, детка.

— Просто покажи, из какого ты слеплен теста.

Мэтт повернулся к Дуэйну и сказал:

— Слушай, у меня всего лишь сто сорок баксов…

— Черт, — сказал тот. — С таким же успехом ты мог бы попросить мою энчиладу[60].

— Да ладно, чувак. Выручи меня.

Дуэйн вытащил из заднего кармана бумажник и достал оттуда несколько купюр. Энтузиазма при этом он проявлял не больше, чем человек, который удаляет верхний слои кожи со лба при помощи пинцета.

— Если проиграешь, вернешь мне вдвое больше, — буркнул он и отдал деньги Мэтту.

— Слышь, мужик, — опешил тот, — как это вдвое больше?

— Ну, ты же твердо уверен в победе?

— Хорошо, — согласился Мэтт. — Хорошо. Вжарим им. Посмотрим, как они справятся с этими заковыристыми поворотами.

— Что еще за заковыристые повороты? — напрягся Томми.

— Да есть парочка, — ухмыльнулся Дуэйн.

— Первый еще ничего, — уточнил Мэтт. — Но затем дорога так сужается, что, кажется, будь на корпусе еще один слой краски — и ты бы стер всю кору с деревьев. Проехать можно, но затем дорога делает еще один изгиб, рядом с карьером. Его называют Поворот мертвеца. Разгонишься слишком сильно — и вылетишь за край карьера прямиком в воздух. Но помрешь не от падения, нет, ты просто утонешь.

— Там что-то вроде озера, — вставил Дуэйн.

— Потом, если ты справишься с этим поворотом — а ты ведь справишься, я знаю, — мы финишируем на парковке у больницы.

— У больницы? — не понял Томми.

— Ты что, гребаный попугай? — не выдержал Мэтт. — Да, у больницы. А сразу за ней — городской морг. Можем закончить там, если хочешь.

— Больница, я думаю, вполне сойдет, — ответил Томми.

— В морге сейчас куча мертвых стариков, — сказал Дуэйн. — Проходила какая-то конвенция, и им стало плохо в отеле. Держу пари, что там сейчас около двадцати жмуриков. И в госпитале тоже остается много траванувшихся; некоторым так плохо, что они явно скоро купят билет в морг.

— Читала об этом, — кивнула я. — Кажется, это из-за какой-то плесени в вентиляции.

— Кто знает, — пожал плечами Дуэйн. — Точно можно утверждать лишь, что эта штука их убивает и отправляет прямиком в дом мертвых.

— Вернемся к гонке, — перебил его Мэтт. — Мы здесь для этого.

— Что насчет копов? — спросил Томми.

— Не беспокойся, — ответил Мэтт. — Они редко тут появляются.

— А что, если ты не прав, и они ждут нас прямо за углом? — поинтересовалась я.

— Что ж, девочка, тогда нам выпишут штраф. Ты готова начинать или собираешься продолжать там стоять, стараясь выглядеть покрасивше?

— О, Мэтт, золотце, — сказала я, — мне нет нужды стараться.

Когда я села за руль, а Томми шлепнулся на соседнее сиденье, у меня появилось смутное ощущение, что, возможно, я доболталась и теперь лишусь своих денег. Я была уверена, что могу безболезненно расстаться с какой-то их частью, но эти опасные повороты… они меня встревожили. Однако когда мы согласились на встречу с Мэттом и Дуэйном, то не знали, какой нам предстоит маршрут. Большая ошибка, но отступать уже было некуда.

Мэтт завел свой двигатель.

— Ты уверена? — спросил меня Томми.

— Я родилась уверенной в себе, — слегка приврала я ему.

— Я там был, — сказал он, — но что-то этого не припомню.

— Ты торчал у бабушки и игрался в кубики или в еще какое-то дерьмо вроде этого.

— Что верно, то верно, — согласился он.

Томми был старше меня на три года, но чаще всего казалось, что он младше.

«Понтиак» Мэтта вновь взревел и перестроился на правую полосу дороги. Я, конечно же, была слева. Ранее мы не видели его машину, и где-то с полчаса то спорили, то уговаривали друг друга на предмет того, кто будет сидеть за рулем. Мне показалось, что Мэтт слегка побаивается меня и предпочел бы видеть своим соперником Томми. У меня уже была кое-какая репутация.

— Знаешь, у него ведь под капотом гораздо больше лошадок, чем кажется, — произнес Томми.

— Ну и пусть, — я пожала плечами.

— Только я не совсем уверен, у кого их в итоге больше: у нас или у него.

— Ты же хотел, чтобы я с ним посоревновалась, — ответила я. — Только так можно понять, что у кого под капотом, и кто лучше водит. Разве я тебя когда-нибудь подводила?

— Дважды.

— Один раз шину прокололо, другой раз полетел карбюратор. Сегодня утром у нас под капотом было свежо как после первых детских пропердолек.

— Знаешь, половина денег у тебя в кармане — моя, — продолжал Томми.

— Жребий брошен, брат мой. Возьми свою задницу в руки и стисни зубы покрепче.

Мэтт опустил свое окно, Томми сделал то же самое.

— Вот что мы сделаем, — произнес Мэтт. — Я досчитаю до трех, или вы это сделаете, неважно… главное, досчитаем до трех, и тогда стартуем. И будьте внимательнее на поворотах. А то, если с вами что-то случится, мы просто отправимся домой и выпьем горячего шоколада, как ни в чем не бывало.

— Кончай трындеть и начинай отсчет, — бросила ему я.

— Раз, — начал Мэтт, и, когда он досчитал до трех, моторы взревели, а шины взмолились о милосердии. Мы оба стартанули, словно ракеты на Марс.

Позвольте сказать: с этим ничего не может сравниться. Машина подпрыгивает, а затем вцепляется в полотно дороги, и возникает ощущение, что дорога исчезает, — ты будто паришь в воздухе.

Я бросила взгляд направо и увидела, что мы с Мэттом идем ноздря в ноздрю. Его зубы были крепко стиснуты, окно он так и не соизволил поднять. И это было его ошибкой: он нагнал воздух в кабину машины, который собрался там, словно груз. Томми это понимал, поэтому закрыл свое окно, чтобы облегчить нам задачу.

Обе машины быстро миновали первый поворот, и сразу после него дорога действительно сильно сузилась, но проблема была не в этом.

На дороге были люди.

Там было по крайней мере двадцать человек, мужчин и женщин. На одном из мужчин не было никакой одежды, как будто он ее где-то потерял. Остальные были одеты в больничные халаты. Люди растянулись по дороге тонкой линией, их шатало из стороны в