Невероятное наследство (книга 2) - Лана Лэнц

пару столовых ложек оливкового масла и столько же винного уксуса. После того, как вымоешь и почистишь зелень, порежь мелко её и чеснок. В творог добавь сливки и хорошенько взбей. Добавь оливковое масло, смешанное с уксусом и зеленью, посоли и поперчи по вкусу, а потом поставь в холодильник. И вуаля! Готово!

— Предположим, приготовить я его смогу, если ты будешь рядом, но всё равно не поняла, почему название такое странное, даже пугающее? — спросила девушка.

— Я расскажу, — улыбнулся в ответ Мартын.

Ему очень нравилось, как хозяйка слушает всё, что связано с историей, и он никак не мог понять, почему современным детям так не нравится этот предмет в школе, ведь ей же интересно, значит, их тоже можно увлечь подобными рассказами.

— Так вот, — продолжил бес, — Лион в то время считался уже достаточно большим городом. Там производили очень дорогой шёлк, и эта ткань была превосходного качества, между прочим, одежду из неё с удовольствием носили вельможи на различных светских приёмах, где подавали модную в то время творожную закуску, называемую «мозги ягнёнка».

Но, как говорится, мало ли что было, теперь это «Cervelle de canut»!

И поменялось название у этого блюда, конечно же, неспроста.

В 1834 году произошло восстание лионских ткачей. Ты же понимаешь, Люба, — бес с усмешкой посмотрел на свою хозяйку, — люди всегда хотят лучшей жизни, и с этим ничего не поделаешь. Даже когда всё замечательно, их гложет червь сомнения «а так ли это?». Часто в погоне за лучшим они теряют то хорошее, что у них есть, а когда понимают это, то уже слишком поздно и точка невозврата пройдена.

Кстати, во время того восстания впервые в истории использовали красный флаг, как символ революции.

Само собой их выступление было подавлено, что они могли против армии.

Именно с той поры буржуа и стали называть закуску не иначе, как «мозги ткача», а не «мозги ягнёнка», как прежде, тем самым выражая пренебрежение к умственным способностям рабочих, затеявших восстание, намекая на то, что они глупее, чем маленькие несмышлёные ягнята. И, знаешь, я с этим согласен. Не понимаю, на что вообще эти люди тогда надеялись. Ну, захватили Лион (в то время второй по величине город во Франции, сейчас вторым стал Марсель, а Лион постепенно перебрался на третье место), а дальше-то что?

Когда объявляли название блюда, то в первое время это сопровождалось смехом со стороны господ. Название, несмотря на его происхождение, прижилось и даже сейчас эту простую закуску можно встретить в некоторых ресторанах Франции. Так что «мозги ткача» не мозги вовсе, это я… немного пошутил.

— Шутишь, значит⁈ — возмущённо воскликнула Люба. — Ах ты, гад такой, специально пугаешь, значит, меня⁈

Она прекрасно понимала, что бес сделал это намеренно и, схватив лежащий на расстоянии вытянутой руки веер Кицу, погналась за шутником, пытаясь стукнуть его этой пёстрой штуковиной по спине. Но, бесы существа очень увёртливые, так что попасть ей ни разу не удалось.

Девушку остановила хохочущая до слёз лиса.

— Любочка, не порти мой шикарный веер об этого недостойного твоего внимания бесёнка. Жалко будет, если сломаешь о его негодную спину красивую дорогую антикварную вещь. Пусть он лучше нам про «задушенного священника» расскажет, пока ещё жив и ты его самого не придушила, хотя не скрою, мне очень любопытно было бы на это посмотреть.

Доводы Кицу показались вполне разумными и Люба, положив веер на место, уселась на дзабутон, после чего наигранно строго посмотрев на Мартына, потребовала:

— Рассказывай!

Бес деланно вздохнул и, усевшись на подушку напротив своих слушательниц.

— Если обещаешь не бить…

— Ты будешь ещё два часа цену набивать? Точно пришибу наглеца!

— Рассказываю, уже рассказываю! — со смехом ответил бес. — «Strozzapreti» — именно так называют в Италии блюдо, о котором вы спрашиваете.

В этой стране множество видов макарон, как-никак это там любимая еда.

«Strozzapreti», конечно же, родом именно оттуда.

Строццапрети впервые приготовили в Романье, где у церкви в собственности были огромные наделы земли, и святоши, чтобы у них не переводились деньги, а вокруг не плодились бездельники, сдавали её в аренду. Оплату часто брали продуктами. Кушать-то хочется, не научены святоши питаться солнечным светом и чистым воздухом, к тому же арендаторы не всегда имели наличные деньги, чтобы заплатить, ведь они были земледельцами, не торговцами, а паста строццапрети была необыкновенно вкусной. Поэтому, сами понимаете, служители божьи её поедали настолько быстро, и с таким завидным аппетитом, что при этом почти не жевали, в результате частенько давились едой.

Как и все жадные люди, за аренду священники требовали всё больше и больше. А где же жителям столько денег взять? Тогда вот и стали люди делать любимую пасту святош в виде верёвки, с явным намёком: «Чтоб ты удавился». Оттуда и пошло название, скрученной в виде верёвки для висельника, макаронины.

Хотя, я слышал и другую историю, более романтичную.

Священник, влюблённый в красавицу, которая готовила эту пасту, постоянно ходил к ней обедать, только лишь затем, чтобы видеть её каждый день, а со временем, видимо и по ночам стал захаживать.

Но, как говорится, «нет ничего тайного, что однажды не стало бы явным». Вот и его вовсе не благонравные порывы в один из дней тоже оказались раскрытыми.

Влюблённый был опозорен и повесился, потому что не мог больше служить своему богу, а в его честь стали делать скрученную, как верёвка, пасту.

Только думается мне, что все эти истории специально придумали хитрые итальянцы, чтобы оправдать случайно получившиеся у неумелого повара, немного странные на вид «неудачные» макароны.

— А что, мы действительно скоро уезжаем? — неожиданно спросила Люба.

— Да, похоже на то. Колдуна, который на тебя охотился, так и не обнаружили, но судя по всему, тебе ничто не угрожает, — ответил Мартын. — Долго лететь, как в прошлый раз, нам не придётся, ты же помнишь, мы способны вернуться с помощью прохода в сумке туда, где хоть один раз были. Кстати, теперь и сюда, в гости к Кицу, ты всегда сможешь зайти на чашку чая в любое время, стоит только созвониться и убедиться, что она дома и… одна.

— Классно! Значит, будем видеться чаще, — заявила она, подмигнув лисе, к не слишком-то большому удовольствию беса, судя по выражению его лица.

Лиса утвердительно закивала головой ей в ответ, взглянув на Мартына с наигранным высокомерием, а про себя отметила, что только