Зачарованный - Алекс Флинн

Ты должна исполнить свое обещание.

Братья Гримм. Принц-лягушка

— Знаешь, что такое «Фроггер»? — спрашиваю я Мэг. — Мама показала мне эту игру, когда я был маленький, а в прошлом году она ее мне купила.

— А какие правила?

— На первый взгляд они кажутся простыми, но на деле все гораздо сложнее. Нужно провести по шоссе лягушку, а там во все стороны едут автомобили, грузовики, велосипеды. И как раз в тот момент, когда тебе кажется, что ты выиграл и остается только переправить ее через реку по бревнам, она тонет.

— Ты хочешь сказать, что это похоже на нашу лягушку?

— Я хочу сказать, что это похоже на меня. Я лавировал между машинами на шоссе… я оказывался под водой… и я до сих пор пытаюсь ускользать от всяких разных опасностей. И не могу поверить, что ты все еще со мной. Ну почему ты все еще со мной?!

— Я никогда раньше не бывала на Ки-Уэсте, — пожимает плечами Мэг.

Самая южная точка США — это просто большой полосатый цилиндр. Он похож на черную пивную банку на фоне синих волн. Там все толпятся, чтобы сфотографироваться. На нем надпись: «Республика Конк: до Кубы 90 миль». Мы стоим, наблюдая, как вода жадно набрасывается на покрытую цементом набережную, и думаем, что делать дальше.

— «Вечером Дрема, Истома и Сон в деревянном большом башмаке отправились к морю», — декламирует Мэг.

Но я качаю головой. У меня нет настроения вспоминать цитаты про обувь. Мы решаем идти по улице Дюваль.

На Дюваль из двери «цыплячьего» магазина льется песня Джимми Баффета об изменениях в широтах, изменениях в подходах. Я ищу рыжеволосых. Или белые микроавтобусы — но почти все идут пешком. Мэг заставляет меня остановиться, чтобы опустить двадцать пять центов в банку для пожертвований, на которой написано: «Спасите цыплят».

Первым на нашем пути встречается мотель «Эрос», на нем реклама бассейна с джакузи, где можно находиться без купальника.

— Наверное, этот можно пропустить, — говорит Мэг. — Не очень похоже на семейное заведение.

— Кто знает, — говорю я, так как имею некоторое желание заглянуть внутрь, — Бывают же свободные натуры.

Мы сходимся на том, что нужно проверить парковку.

— «Снова чахну в Маргаритавилле», — поет Джимми Баффет, а мы приближаемся к дому, где жил Эрнест Хемингуэй, известный писатель.

Это напоминает мне о лебедях — Джимми, Эрнесте и Маргарите: их всех назвали в честь разных достопримечательностей Ки-Уэста. Я обещал поискать здесь их сестру, Каролину. Но сейчас нет времени.

Вдруг во дворе за воротами я замечаю девушку приблизительно моего возраста, с волосами, окрашенными в медно-красный цвет.

— Тэсса? Ты Тэсса из Огайо? — кричу я.

Она смотрит на меня с изумлением, будто я какой-то маньяк, гоняющийся за ней.

— Это ты? — все равно продолжаю я спрашивать.

— Нет. Я Хэйли из Южной Каролины.

Ее акцент не позволяет ошибиться.

Мы осматриваем всех людей, все туристические автобусы, спрашиваем на стойках регистрации во всех отелях. Изучаем улицы, пересекающиеся с Дюваль. Ничего. Проходя мимо зимнего дома Гарри Трумэна, я чувствую еще один приступ вины, потому что вспоминаю о лебеде Гарри и о его брате Трумэне. Вокруг бары, переполненные туристами в одних мини-бикини, магазины футболок и гостиницы для нудистов. Я подхожу к каждой девушке с похожими приметами, и дважды меня чуть не избивают. Рюкзак у меня приоткрыт, чтобы можно было в любую секунду выхватить мантию. Другого конца улицы Дюваль мы достигаем, когда уже почти стемнело.

— Пойдем? — Мэг привлекает мое внимание к указателю «Площадь Мэллори». — Там все собираются, потому что оттуда лучше всего смотреть на закат. Может, и рыжеволосая твоя придет.

Я киваю, хоть и подозреваю, что Мэг просто хочет посмотреть, как будет садиться солнце. Женщинам нравится всякое такое. Но все равно она права — есть большая вероятность, что наши туристы из Огайо тоже решат полюбоваться.

Мэллори. Это последний лебедь.

На площади полно народу. На маленькой сцене мужчина с кольцами в сосках заглатывает огонь, другой на ходулях перепрыгивает через голову. Торговцы продают ожерелья с именами на зернышках риса. Я вижу по крайней мере десять рыжих и направляюсь к одной из них.

— Давай лучше я. — Мэг приближается к ней. — Тэсса?

Девушка оборачивается, и вдруг я чувствую, как моя надежда подпрыгнула. Но потом вижу, что этой даме явно за тридцать.

— Извините, — говорит Мэг. — Я обозналась.

Снова и снова повторяет она этот прием, и каждый раз безуспешно.

— Ладно, нам пора дальше, — говорю я.

— Нет, — Голос Мэг терпелив, но ее взгляд холоден. — Я ночевала с тобой в палатке, не ела, распаковывала липких индеек, смотрела, как дерутся гиганты, спасала тебя после укуса скорпиона и слушала твои рассказы о Принцессе Совершенство в течение нескольких часов, которых мне уже теперь никогда не вернуть. Но иногда, Джонни, нужно остановиться и просто посмотреть на закат. А если ты и вправду думаешь, что эти пятнадцать минут что-либо решат, то иди без меня. Вот. Возьми, на случай если я вдруг понадоблюсь. — Она передает мне кольцо. — Все, пока.

Мэг поворачивается к покрывшемуся солнечным румянцем океану, и я понимаю, что она не пойдет со мной.

Секунду я размышляю, стоит ли уходить, но потом осознаю, что Мэг права. Эти минуты ничего не решат. Мы обошли тридцать отелей и можем продолжить позже. Будем надеяться, что семейство Стефан останется еще на одну ночь.