Кровь Геркулеса - Жасмин Мас

Я медленно повернулась налево.

Титус сидел в нескольких стульях от меня, угрожающе наклонившись в мою сторону и усмехался. Лицо было скрыто в тени, и в приглушенном свете камина его рыжие волосы пылали, как гневное пламя.

Он открыл рот.

Я отвернулась от него и облегченно вздохнула, когда он скрылся из моего поля зрения.

Когда Титус заговорил снова, его голос превратился в какофонию звуков, вибрирующих в левом ухе, но я легко игнорировала его.

Дрекс напротив меня закатил глаза.

– Отстой, – сказал он.

Я подождала.

С кем он разговаривает?

Он тоже ждал.

Мы оба ждали.

Никс издала змеиный эквивалент тяжелого вздоха.

– Он говорит с тобой, дитя, – раздраженно пояснила она.

Почему?

Я облизнула губы в попытке их немного размягчить.

– Ч-что? – прохрипела я, горло саднило, словно я проглотила стекло.

– Вся эта хрень с Горнилом – полный отстой, – сказал Дрекс. – Скажи?

Я отрывисто кивнула.

По тихой библиотеке разлеталось шуршание страниц и хруст открываемых учебников. Дрожащими пальцами я последовала примеру других дебютантов.

Я долго пыталась сфокусироваться на символах, пока не разглядела слишком длинное уравнение из Фагоры.

Мысленно вздохнув – вздыхать взаправду не было сил, – я прочитала задание: «Соотнесите словесную задачу с переменными и решите уравнение».

– Я предлагаю союз, – сказал Дрекс.

Хм. Абстракция имеет смысл, если разделить простые числа на…

– Он все еще с тобой разговаривает, дитя, – прервала мои размышления Никс.

Я удивленно повернулась, и от резкого движения у меня заболела шея. Я бы поняла, если бы она сломалась, да ведь?

Дрекс выжидающе смотрел на меня.

– Что? – вновь спросила я. От движения пересохшие губы соблазнительно потрескались в нескольких местах.

Дрекс наклонился ближе ко мне и огляделся, словно боялся, что за нами наблюдают.

– Мы с тобой единственные, кто вырос в мире людей, – прошептал он. – Нас осталось всего восемь. Поддержка нам не помешает. Я предлагаю нам двоим создать союз.

Я прищурилась.

– Чтобы сделать… что?

Он пытается завербовать меня в секту? Я читала, что в наши дни из-за них было много проблем. Темные времена и все такое.

Титус сказал что-то уничижительное с другого конца стола, и шум в моем левом ухе усилился.

Темные глаза Дрекса нервно забегали по сторонам.

Он провел дрожащей рукой по своим коротким темным волосам и наклонился ближе.

– Я изучал только Calculus III[9]. В моей школе он считался самым сложным. Мне нужна помощь с Фагорой, пожалуйста, позанимайся со мной.

Он не изучал линейную алгебру, дифференциальные уравнения и алгебраические структуры? В Фагоре использовались все эти базовые принципы.

Я содрогнулась от ужаса.

Как можно прожить хоть день, не зная линейной алгебры? Как ты вообще живешь?

– Я не могу, – ответила я, с трудом вспоминая, как говорить.

Дрекс с отчаянием покачал головой.

– Пожалуйста, – умолял он. – Я помогу тебе на маршруте, помогу разобраться с Титусом и его дружками. Пожалуйста, я быстро учусь, и мне нужны только основы. Иначе я буду последним и… – Он умолк.

Ты умрешь.

– Мне очень жаль. – Я покачала головой и уткнулась в учебник, чувствуя, как его отчаянный взгляд прожигает меня насквозь.

В памяти пронеслись воспоминания о том, как его глаза светились красным, как он протягивал руку, когда мальчики кричали. Я вздрогнула и сглотнула. Он зло.

– Пожалуйста, – попросил он громче.

Я не реагировала.

– Почему ты разговариваешь с этой сукой, Дрекс? – неприятный голос Титуса громко разносился по библиотеке. – Два брошенных мута распознали сучек друг в друге?

Его слова бессмысленны?

– Видишь? Я помогу тебе разобраться с ним, – сказал Дрекс. – Пожалуйста. Я могу защитить тебя.

Я покачала головой, не глядя на него.

Только я могла себя защитить.

Дрекс жалобно простонал.

– Ты никому ничего не должна, – успокаивала меня Никс. – Ты имеешь полное право заботиться только о себе.

Я поморщилась.

– Однако… – прошипела Никс. – Я укушу этого ребенка, Титуса, ради тебя… прямо сейчас. Он тебя больше не побеспокоит.

– Нет, – прошептала я и схватилась за ее невидимое тело.

Никс драматично зашипела, но не сопротивлялась.

– Ты душишь мою креативность, – сказала она, потеревшись мордой о мою ладонь.

Я выдохнула почти беззвучно:

– Убивать людей не креативно.

– Не суди, пока не попробуешь, дитя. – Никс скользнула по шее, ее язык коснулся щеки. – Я художница. Я могу заставить человека кричать от ужаса самыми разными способами.

К сожалению, это был последний раз, когда кто-то говорил со мной за несколько часов. Все погрузились в учебу, и никто не разговаривал.

Время текло в странном темпе.

Между стопок книг разносилась печальная музыка, мерцали свечи, потрескивал огонь и капал воск. Все было залито теплыми оттенками красного.

– ВРЕМЯ ВЫШЛО! – прорезал тишину голос генерала Клеандра.

Я резко проснулась. Оказалось, что все это время мне снилось, что я сижу за столом и занимаюсь. Нам всем приказали вернуться в класс, и мы послушно зашагали.

Профессор Пайн встретил нас широкой улыбкой в тридцать два зуба.

Он вообще нормальный?

Марафон лекций продолжался.

Я жалела, что со мной нет Чарли.

Только после второй медитации по Дисциплине и силе я поняла, что в первом ряду передо мной сидел только Максимум. Димитриос так и не вернулся.

Нас осталось семеро.

– Ты умрешь следующая, сучка, – прошептал мне на ухо Титус и дернул за выбившуюся прядь, пока Пайн отвернулся, чтобы решить уравнение, написанное мелом на доске.

Надеюсь.

Течение времени становилось все более вычурным.

Никс непрерывно шептала ободряющие слова и мягко тыкалась в лицо каждый раз, когда я начинала засыпать.

Насмешки Титуса становились все смелее и чаще.

Звон в левом ухе превратился в ультразвуковой гул.

Чтобы компенсировать частичную глухоту, я научилась читать по губам, но стоило профессору отвернуться, и я ничего не могла разобрать.

Профессор Август говорил четко и внятно даже на латыни, поэтому его было легко понимать.

А профессор Пайн бормотал.

Время тянулось, секунды превращались в часы, которые слипались в дни.

– Лео, что это за функция? – Пайн спросил так громко, что звук перекрыл шум в моих ушах.

Класс повернулся, чтобы посмотреть на Лео (один человек повернулся, двое других упали, а кто-то влетел головой в стену).

Я потерла новый синяк на лбу.

Лео спал, лежа на полу и прикрыв глаза рукой, с уголка губ стекала слюна. Его попытка поспать украдкой провалилась, а судя по тому, как дрыгалась его нога, он погрузился в фазу быстрого сна.

Или у него начались конвульсии, и ему требовалась немедленная медицинская помощь.

Титус и Алессандр трясли Лео за плечо, но он не просыпался.

ХЛОП.

Генерал Клеандр захлопнул свою желтую книгу (я была на сто десять процентов