Тайна дома №12 на улице Флоретт - Владимир Торин

Джаспер поморщился. Все эти Хроники его пугали. Как-то он столкнулся с одним на больничной лестнице, и тот потом еще неделю снился ему в кошмарах. И все же он понял, к чему ведет дядюшка.

— Ты думаешь, что профессор, к которому мы едем, такой же безумный ученый? И что он привез монстра в Габен, чтобы… исследовать его?

— Полагаю, что так. Как только я узнал о цели якобы неудавшейся экспедиции, все встало на свои места. Мисс Полли сказала мисс Браун, что с него все началось. Думаю, именно это она и подразумевала: профессор Грант привез Карниворум Гротум в Габен. Может возникнуть вопрос: как прятать от всех подобного монстра? Но ответ очевиден: профессор построил дом у канала, там он и поселил свое растение. А затем, для того чтобы разделить свою обычную жизнь и все, что касается запрещенных исследований, он и придумал себе вымышленную личность. Думаю, после этого он поселил в доме тех людей. Я не представляю, где и как он нашел тех, кто согласился ему потворствовать, но все говорит о том, что основная задача жильцов дома № 12 на улице Флоретт — ловить жертв и скармливать их самому опасному и кровожадному растению в мире.

Джаспер кивнул.

— Шнаппер ловит мелких жуликов, а миссис Паттни заманивает учеников!

— Уверен, и прочие замешаны. И у каждого из них свой способ поиска и ловли жертв.

— И ты еще говоришь, что профессор Грант не злодей?

— Пока мы ничего точно не знаем. Предположение — это просто предположение. У нас нет доказательств, нет признания. Все описанное мной выше — это всего лишь умозаключения, построенные на…

— Да-да! — нетерпеливо перебил Джаспер. — Он не злодей, но между тем его прихвостни скормят Полли этому… этой… твари через два дня! Кстати, — он вдруг задумался, — а почему им было не отдать ее на съедение сразу?

Доктор Доу пожал плечами.

— Быть может, у Карниворум Гротум свой график питания. Все это только предстоит выяснить…

— Даже не представляю, как Полли все это узнала.

— И я тоже. Я ее очень недооценивал.

— Но что мы будем делать, когда прибудем на место и встретимся с профессором Грантом?

— Все, что потребуется, чтобы вернуть мисс Полли. — Доктор сжал зубы. Даже в тусклом свете крошечной лампы было видно, как он побелел. — Мы будем требовать, угрожать, блефовать, шантажировать, если придется.

— Но что, если он вообще откажется с нами говорить?

— О Джаспер, — сказал доктор с едва уловимым презрением в голосе, — почти всех безумных ученых объединяет кое-что общее — тщеславие. И еще болезненная тяга выдать глубокомысленный монолог или вступить с оппонентом в не менее глубокомысленный диалог, когда речь заходит об их работе.

— Почему ты так думаешь?

Доктор Доу отвернулся к окну. А затем одними губами едва слышно произнес:

— Потому что я могу часами говорить о тварях-болезнях…

…Над дверью звякнул колокольчик.

Те, кто был в лавке плотоядных растений мистера Финикуса, этого не заметили: стоявшая у стойки дама с болеющей росянкой целиком и полностью похитила внимание хозяина.

— Ой, ну вы только подумайте, мистер Финикус… — говорила она. — К слову, знавала я одну мадам Финикус из Сонн, не ваша родственница случайно? Нет? Не отрицайте, я уверена, что все же родственница, только дальняя. Всех дальних родственников и не упомнишь! Ну, так сказала моя троюродная кузина Поппи, делая вид, что не знает меня, когда мы встретились в лавке господина Торбилля, — она у меня такая шутница… Так вот, мистер Финикус, как вы, должно быть, помните, я вам рассказывала, что, кроме моего Берти, — она кивнула на поникшую росянку в горшке, — у меня больше никого нет и его страдания для меня невыносимы. Что прикажете мне делать, если он зачахнет? Выбросить его на помойку и купить себе нового друга? Я, знаете ли, не из таких!

Лицо мистера Финикуса в данный момент можно было смело принять за иллюстрацию к определению «жертва обстоятельств». Судя по его натянутой вежливой улыбке и ледяному блеску в глазах, он представлял сейчас себя в виде одной из собственных мухоловок, отгрызающих голову утомительной и болтливой мадам.

— Я могу посоветовать вам парочку неплохих экземпляров — прямиком из Кейкута, — сказал он. — Есть даже одна говорящая Дионея Адалиа — у вас будет с кем обсудить всех ваших кузин, миссис Кидни.

Посетительница явно не замечала вызванного ею недовольства и продолжала ворковать, наплетая и накручивая разнообразные, никак не относящиеся к причине ее появления подробности, словно нить на клубок. И клубок этот уже разросся до таких размеров, что вот-вот грозил раздавить несчастного лавочника.

Слушая мадам, мистер Финикус мог лишь глубоко вздыхать и коситься на часы, висящие над стойкой.

Миссис Кидни сделала паузу и набрала в легкие воздух, чтобы продолжить историю своих жизненных неурядиц, но хозяин лавки улучил момент и с ловкостью вклинился:

— Вы использовали лекарственных мух, как я вам говорил?

— Конечно! Но они не помогают! Я следовала всем вашим инструкциям. Моя кузина Фелиция говорит, что я очень дотошная. Но она та еще врушка — ей не стоит верить. Да и милый Берти ей никогда не нравился. Знаете, мистер Финикус, мой покойный супруг, мистер Кидни, ей тоже никогда не нравился. Фелиции вообще мало кто нравится. Она любит устраивать козни, ворчать и сплетничать и каждый день присылает мне письмо с длинным списком всех, кто ее раздражает. Она… Как это называется? Мизертроп…

— Мизантроп! — лязгнули от двери.

Миссис Кидни обернулась. К стойке подошли высокий джентльмен в черном цилиндре, при антитуманном зонте и саквояже и мальчик с нечесаными волосами и — как некультурно! — с руками в карманах.

Доктор Доу хмуро добавил:

— И боюсь, ваша кузина, мадам, вовсе не мизантроп, а простая склочница.

Миссис Кидни оскорбленно ахнула. Джаспер хмыкнул. А доктор Доу повернулся к продавцу плотоядных растений.

— Профессор Грант, — требовательно сказал он, сверля мистера Финикуса взглядом, от которого у последнего тут же неприятно закололо в груди. — Где он?

Хозяин лавки испуганно моргнул.

— Что? Боюсь, я не…

— Мы знаем, что он здесь, — прервал его доктор Доу. — Это полицейское дело.

Миссис Кидни схватила со стойки горшок с растением и поспешила к выходу. Все, что имело малейшее отношение к полиции, у нее неразрывно ассоциировалось с одной из ее нелюбимых троюродных кузин — Глореттой. Глоретта обладала вздорным и коварным нравом, а еще она была женой констебля. Миссис Кидни боялась, что Глоретта как-то прознает, что она встряла в полицейское дело, и напишет ей.

Что касается мистера Финикуса, то он выглядел так,