Участь Эшеров - Роберт МакКаммон

За двадцать минут Рейвен преодолела расстояние от Тэйлорвилля до Фокстона и в начале четвертого вошла в кафе «Широкий лист». Там было почти пусто, если не считать скучающей официантки с высокой прической и коренастого бородатого мужчины в спецовке, сидевшего за стойкой с пончиком и чашечкой кофе. Рикс Эшер ждал ее за тем же столиком, где они сидели вчера.

– Прошу прощения за опоздание, – сказала она, усаживаясь рядом. – Я была в Тэйлорвилле.

– Ничего страшного. Я только вошел. – Он опять припарковал свой красный «Тандеберд» за углом, где его не было видно. После ленча он укрылся в своей комнате, чтобы просмотреть кое-что из материала, взятого им из библиотеки прошлой ночью. Старые бухгалтерские книги, исписанные каракулями и цифрами, были в основном неудобочитаемы. Куда более интересными казались были письма. Большинство из них было от президентов банков, сталелитейных компаний, от поставщиков пороха, и имело отношение к бизнесу Эрика. Однако несколько писем было от женщин. Два из них, все еще сохранившие слабый аромат лаванды, были определенно развратными и описывали сеансы грубого секса с поркой. В два тридцать Рикс улизнул из Гейтхауза.

Махнув рукой, Рейвен отослала официантку еще до того, как она успела подойти к столу.

– Вчера вечером я рассказала папе о вашем предложении, – сказала она.

– Во-первых, он скорее пробежит стометровку, чем будет вам доверять. Во-вторых, он хочет с вами встретиться.

Уже лучше, подумал Рикс.

– Когда?

– Как насчет того, чтобы прямо сейчас? Моя машина снаружи, если вы хотите оставить свою машину здесь.

Рикс кивнул и вскоре уже сидел в «Фольксвагене» Рейвен. Они выехали из Фокстона и свернули на узкую деревенскую дорогу у западной границы города. Он получил возможность откинуться на сиденье и как следует рассмотреть Рейвен Дунстан. У нее были четкие и гладкие черты лица. Волосы у нее были густыми, темными и волнистыми. Косметики на ней было очень немного, и Рикс не думал, что ей требовалось еще. Она обладала естественной привлекательностью в сочетании с сильной чувственностью. В ее глазах угадывалась сила, и Рикс гадал, как Рейвен выглядит, когда смеется. Казалось, она не побоится пойти куда угодно и сделать что угодно. У нее есть мужество, решил он. В противном случае она не стала бы постоянно звонить в Эшерленд, добиваясь своего. Он понял, что в действительности она ему нравится.

Но в следующий момент он подумал о другом и отвел взгляд. Его чувства к Сандре все еще были сильны. Пока он не нашел ответ на вопрос, почему она покончила с собой в ванне, он не мог перестать думать о ней.

Рейвен почувствовала, что Рикс наблюдает за ней, и мельком взглянула на него. Хотя он казался изнуренным и утомленным, она подумала, что он привлекательный мужчина. Ему не хватает света в глазах, решила она. В них была внутренняя мрачность, которая ее тревожила.

– Как вышло, что вы связались с «Демократом»? Почему вы не пошли работать в крупную газету или на телевидение?

– О, некоторое время я работала в крупной газете. Почти три года я была редактором отдела одной из газет в Мемфисе. Но когда папа мне позвонил, я была вынуждена приехать домой. Моя семья очень давно владеет «Демократом». Кроме того, папе была нужна помощь в связи с его книгой.

– Значит, вы помогаете ему ее писать?

– Нет. В действительности я никогда не видела этой книги. Он даже не разрешает мне быть рядом, когда работает над ней. Отец очень скрытный человек. И еще он очень горд и упрям.

– Мой отец придерживается несколько другого мнения о нем, – заметил Рикс и увидел, что она слабо улыбнулась. Это была приятная улыбка, и Рикс надеялся, что увидит ее снова.

Рейвен свернула на посыпанную гравием длинную дорогу, которая плавно поднималась по сосновой просеке вверх к двухэтажному дому с фронтоном на холме, откуда открывался великолепный вид на горы.

– Добро пожаловать в мои родные пенаты, – сказала Рейвен. Поднимаясь следом за ней по ступенькам крыльца, Рикс уже собрался спросить о ее хромоте, но в это время входная дверь отворилась, и он впервые увидел Уилера Дунстана.