Готика Белого Отребья - Эдвард Ли

СПИСОК ДЕЛ НА ЗАВТРА:

1) Забрать свою машину из мастерской.

2) Купить лопату в магазине.

3) Не забыть взять страницу Войнича.

4) Забрать Сноуи и Дон.

5) Отправиться в дом Крафтера за Губернаторским мостом.

6) Найти могилу и выкопать тело Крафтера.

Вот так-то лучше, — подумал он. — Кажется очень просто… Но, кажется, он кое-что забыл.

7) Купить пиво.

Влажные джинсы напомнили ему, что перед сном лучше принять душ. Спустя несколько мгновений он уже шёл с полотенцем на плече в ванную. Сначала ему показалось, что из окна на него смотрит длинноволосый бородатый старик… но ведь в ванной нет окна, правда? Это было зеркало над раковиной, и он смотрел на собственное отражение. Отлично… Когда он отодвинул занавеску в душевой (из магазина "Всё по $1"), он увидел не Энтони Перкинса[96] в парике, а несколько красных полос, размазанных о кафельную плитку на стене, искаженных и кажущихся геометрическими фигурами. Писателя охватил шок.

Его первой мыслью был состав полос. Пожалуйста, пусть это будет не кровь…

Он поднёс дрожащий палец к полосе, помедлил, затем коснулся её. Она была липкой и красной, но не того оттенка красного, который мы ассоциируем с кровью. Студенистая масса больше была похожа на желе или мармелад. Значит… это была не кровь.

— Тогда что это за хуйня? — спросил он, теперь уже более взволнованный.

Хорошо, я скажу тебе, что это! — подумал он. — Это то, что исчезает! А потом включил душ, поднял головку душа и смыл всё это. И всё же у него не было другого выбора, кроме как думать о психопате из хичкоковского фильма, когда он смотрел, как эта мазня стекает в канализацию. Для одного дня, как-то слишком много ебанутости!

В качестве пижамы он надел нижнее бельё и плюшевый халат, который, очевидно, прихватил с собой, из отеля ООН в центе Нью-Йорка («oчевидно» — предположение, потому что он не помнил, чтобы когда-либо останавливался в таком заведении). Потом он забрался в не очень удобную постель, оставив включённым только ночник, но прихватив с собой ноутбук, чтобы почитать перед сном. Двойник предложил ему прочитать рассказ Лавкрафта «Сны в ведьмином доме», чтобы понять, как он (его двойник) покинул комнату раньше.

Устроившись поудобнее, он открыл, только что купленную, историю в своей программе Kindle. Очаровательная первая строчка была такова: «Вызвали ли сны лихорадку, или лихорадка вызвала сны, Уолтер Гилман не знал». Интересное совпадение. Уолтер ГИЛМАН носил ту же фамилию, как назывался раньше этот отель — “Гилман-Хаус”.

Писателю было достаточно прочитать первую страницу, чтобы получить ответ, который он искал.

В истории рассказывалось о трёхсотлетнем пансионе в Новой Англии, в котором давным-давно жила одна женщина, по имени Кеция Мейсон, известная ведьма, и именно на чердаке этого дома она пряталась от людей короля. Но, её бегство было недолгим, и вскоре она оказалась в тюрьме, ожидая суда за колдовство, идолопоклонничество и различные другие злые преступления, за которые в те смутные времена она, несомненно, была бы осуждена и впоследствии повешена.

Но, прежде, чем правосудие свершилось, Кеция Мейсон исчезла из своей запертой камеры.

Все, начиная от шерифа до главного охотника за ведьмами, и самого преподобного Коттона Мэзера, были уверены, что только благодаря оккультным наукам она осуществила свой побег.

А в самой пустой камере ведьмы были найдены только причудливые геометрические фигуры, размазанные по стенам какой-то красноватой липкой жидкостью…

Хммм, — подумал Писатель.

Эта история связана с тем, что студент-математик наткнулся на космологические секреты, которые предложили методы открытия точек входов в 11 измерений, а также способность практикующего пересекать время. Писатель был удивлён проницательными ссылками Лавкрафта на реальные теории реальных математиков и физиков, включая Эйнштейна. Теперь он был фундаментально знаком с Tеориями Cтрун, M-теориями, Hе-Эвклидовым исчислением, пертубативной «бозонной» кривизной свободного пространства и квантовой зеркальной симметрией[97]. Но как он мог спорить с Эйнштейном и Стивеном Хокингом?

Во всяком случае, доппельгенгер ясно дал понять, что он покинул ванную комнату Писателя точно так же, как старая Кеция освободилась из своей тюремной камеры: вызвав космическую силу, заряжённую неевклидовыми геометрическими рунами на стене, тем самым открыв портал и пройдя через него.

Писатель потягивал тёплую диетическую колу, размышляя. Может быть, только может быть, всё это правда…

В таком случае он только что навсегда смыл с душевой стены самую важную формулу в истории человечества!

Что-то выигрываешь, что-то теряешь, — подумал он и закрыл компьютер, выключил свет, взял часы «Timex Indiglo» и приготовился положить их под подушку, потому что у него давно вошло в привычку делать это каждую ночь. Почему? Потому что если оставить их на запястье, то их тиканье, каким бы тихим оно ни было, не даст ему уснуть. Если ему было нужно проверить время среди ночи, то достаточно было достать часы из-под подушки и посмотреть на них.

Сняв часы, он принялся прятать их под подушку — впрочем, его рука не успела далеко продвинуться, как соприкоснулась с чем-то еще…

Там была другая рука, жёсткая, с длинными пальцами…

Отрубленная кисть.

Содрогнувшись от ужаса, он резко выпрямился, включил свет и отбросил подушку, уверенный, что это всего лишь галлюцинация, вызванная усталостью.

Однако это убеждение уже через мгновение исчезло… там, где была его рука с подушкой, действительно лежала иссохшая отрубленная кисть.

На неё было страшно смотреть, из неё торчали затвердевшие вены болезненно свинцового цвета, жесткие, как прутья.

Но затем он вспомнил…

“Рука Славы”, конечно же! Он нашёл её вчера под сиденьем “Эль Камино” Дикки Кодилла вместе со страницей Войнича, но он чётко помнил, что страницу он забрал, а ужасную руку оставил. Его двойник только что сказал ему, что он сам украл руку из машины и использовал её, чтобы войти в его номер в мотеле, а затем, очевидно, вышел из ванной с помощью неэвклидовых надписей, которые он нарисовал на стене душа.

Писатель осторожно поднял кисть и положил в выдвижной ящик в тумбочке. Завтра, — подумал он, — она может пригодиться…

В конце концов этот день должен был закончиться, и он решил закончить его прямо сейчас. Свет погас, подушка снова легла на своё место на кровати, и он сразу же заснул.

Но ненадолго.

Сны мгновенно овладели им вместе с мысленными образами, более определенными, чем те, которые мы обычно ассоциируем со снами. Сначала появились фрагменты зловещих образов, которые повторялись в его снах в течение нескольких лет: какое-то бушующее чудовище, едва видимое в лесу, с огромным эрегированным пенисом, болтающимся из стороны в сторону, держащий при этом окровавленные человеческие конечности в каждой руке.