Про людей и ямадутов - Алексей Косминов

нарушил закон и кого надлежит проводить в моё царство! Отчего же они отказываются пользоваться им, словно умирающий от жажды в пустыне, отказывается войти в оазис, в котором изобильно бьют фонтаны с чистейшей водой?

Цвет лица Ямараджа слегка изменился, как меняется голубое небо над горизонтом, извещая о близком закате.

— Ты необычайно прозорлив сегодня, Кинкар. Давай же узнаем, как помогла тебе твоя прозорливость исполнить долг?

— О, мой владыка, поверь сегодня я не горд своей правоте. Наши неудачи, это преступление перед тобой, но… Но мы не позволили себе ни секунды слабости, ни единой отвлеченной мысли! Как и все эти века мы были поглощены только выполнением своей работы. Однако истина в том, что и наше чутье нас подводило. Хотя и только в тех случаях, когда мы пытались настичь эту странную дживу. Во всех других случаях мы прилежно находили другие дживы, когда зов извещал нас о том, что кто-то нагрешил достаточно для своего мира. И мы по-прежнему безошибочно приходили к такой душе в нужный срок! Безошибочно! Но когда мы возвращались к поиску беглой дживы, когда нам снова казалось что мы напали на её след, этот след вновь оказывался ложным… Владыка подскажи, что нам делать? Как нам решить эту лишающую покоя загадку?

— Да, Кинкар, я понял твоё беспокойство. Послушай же мой ответ. Послушай внимательно и осознай всей своей душой. Ничего не происходит без Верховной воли. Ничего. Ибо она всё создала. Создала все формы жизни и законы по которым они живут. И если тебе кажется, что происходит нечто необъяснимое, это не повод впадать в уныние или растерянность. У тебя по прежнему есть работа, и ты знаешь как её делать. Ты слышишь зов и идешь к нему. Ты знаешь, как взять душу и куда её отвести. Значит ты должен продолжать делать то, что велит тебе твой долг.

— Но, мой господин! Я испытываю удовлетворение только когда делаю всю свою работу хорошо. Но сейчас моё сердце лишено покоя и удовлетворения от того, что я не могу выполнить её полностью. И я хочу понять: может быть я делаю что-то неправильно? Может быть мои руки и ноги, мой разум утратил знание о том, как мне сделать работу хорошо?

— Слушай, благородный Кинкар. Ты всё делаешь правильно. Я вижу твоё сердце и слышу твои слова. В них нет лжи или бесчестия. Но опасайся сомнений. Они могут размягчить твою веру и расколоть твою личность на части, как вода, проникнувшая в трещину в камне замерзая, раскалывает его на куски. Будь тверд и непоколебимой в своём деле.

— Но, повелитель…

— Я дал тебе сейчас все ответы, ямадут. Абсолютно все, что тебе нужно было услышать. Теперь ступай. У тебя есть работа. Возвращайся к ней поскорее и думай о моих словах.

Глава 21

«Альянсы Черноморья»

Отель «Хаятт» на улице Орджоникидзе, 17, по мнению полковника Бояринова, лучшим образом подходил под задачи командного пункта. Одно из самых высоких зданий большого Сочи, свежей постройки 2016 года. Из номеров верхнего этажа открывался отличных обзор на город, что позволяло полковнику чувствовать себя на высоте, во всех отношениях.

При планировании атаки на город, успешно прошедшей три дня назад, обязательным условием было обеспечить доступ к зданию отеля. Причин было несколько. Кроме сугубо практичных, было и простое человеческое желание позволить себе оказаться в жилье такого уровня. Причем не гостем, а хозяином. Благо конкурировать за резиденцию с командованием Росгвардии, его партнерами по этой военной операции, не пришлось. Роскошных зданий в Сочи было множество.

Полковнику Скворцову, как оказалось, приглянулся оздоровительный комплекс Дагомыс. Стометровая громада здания располагалась в 15 км от центра Сочи и от глаз Бояринова. То, что союзник настолько удалился, говорило о многом. О недоверии прежде всего. И о возможном предательстве в частности. Скворцов был опасным человеком и то, что он быстро согласился с планом Бояринова выйти из объединения сил Туапсинского и Сочинского районов, сразу насторожило полковника. План был силовым и вероломным по отношению ко вчерашним соратникам и тем не менее руководитель Росгвардейцев принял его спокойно и уверенно, словно ждал подобного развития событий.

С одной стороны, с чего бы настораживаться? Ведь доводы Бояринова были вполне убедительными. Генерал Михеев, возглавивший сводную бригаду, собранную им из остатков военных частей в Туапсинском районе, предложил объединиться в альянс на условиях полного подчинения ему всех примыкающих формирований. Человек немолодой, весьма аскетичной закалки советского офицера, полученной в различных регионах страны и горячих точках, Михеев явно собирался продолжить поддерживать этот суровый дух армии в новом альянсе. И значит какие бы перспективы не открывало перед людьми с оружием новое время, старый генерал не заметил бы их и продолжил нести службу с подчинением Верховному главнокомандующему. И, видимо, тот факт, что приказы из Москвы не поступали уже более месяца, не заставили усомнился Михеева в выбранном курсе.

А Герман Леонидович Бояринов видел в новых обстоятельствах новые, великолепные возможности. Видел, что новое время наделяет его силой и возможностями навести порядок и установить справедливость. Действия, которые нужны для наведения порядка были ему очевидны и без командования. Всякие коммерцы, дельцы и бандиты, снимавшие сливки жизни и пившие кровь простых работяг, должны теперь уступить место на вершине пирамиды людям которые действительно достойны быть наверху, тем кто имеет реальную силу и может теперь эту силу применить. Не для того что бы разбойничать и прожигать жизнь, а что бы управлять честно и справедливо. Заботится о хороших людях и наказывать плохих. Чтобы разобраться кто есть кто ему, Герману Леонидовичу, опять же, хватит своего ума и жизненного опыта. Правильно распорядится благами, которые уступят ему бывшие хозяева жизни, тоже. Выполнять сумасшедшие приказы старика, замершего на своей ступени эволюции, жить на казарменном положении и уступать власть он не станет.

Вот такие мысли были изложены им полковнику Соловьёву через две недели после вступления в альянс, с предложением скинуть мало интересное ярмо и поделить власть и влияние в регионе поровну. Но после полного уничтожения влияния власти Михеева. Предложение и план Скворцову понравились, и он согласился действовать сообща.

Теперь после захвата Адлера, Хосты и Сочи, когда Скворцов, согласно плану, должен был распределить свои силы в определённых точках, он вдруг начал уклонятся от этого под разными благовидными предлогами. Командир «краповиков» словно избегал растягивать свои силы по региону и концентрировал их в два мощных кулака. Много техники и бойцов осталось в