Не путайся под ногами! - Гульнара Черепашка

знают, что маркиз Кессель выполняет поручение самого короля. У него дипломатическая миссия! Скоро он вернется из Гельвеции с тамошними войсками, и вместе мы наголову разобьем Нейтанию! Что маркизу делать в Филаре?

— Не слушайте их, голубка моя, — монахиня-целительница ласково положила руку на плечо Фионы. — Они просто глупые мальчишки. Идите лучше к себе, отдыхайте. Я к вам позже зайду, осмотрю. И помните — вам вредны тревожные мысли!

Кивнула машинально, послушно направилась к себе.

Кессель… ранен и при смерти? Так было написано в газете. Это объясняет, почему нет никаких новостей из Филара! Но что в таком случае будет дальше?

Правда, газета, кажется, не заслуживала доверия, — она вспомнила, что кричал второй из мальчишек. Желтая газетенка?

Надо бы улучить момент, расспросить парнишек подробнее. Вроде как невзначай. Эти птенцы не от хорошей жизни бегают с газетами по улицам. Так принести им конфет или булочек, угостить. Ну, могла ведь она, в самом деле, преисполниться жалости? Жалость — частое явление у богатых изнеженных дамочек. Таких, как она. Благотворительность не предосудительна. И даже матушка-настоятельница едва ли усмотрит в ее душевном порыве дурной умысел.

Тем более, что ей и правда невыносимо, до щемящего сердца, жаль этих мальчишек.

Успокоившись на этом, она взяла книгу. Закрытая дверь прекрасно заглушала шум снаружи: из коридора почти не доносилось звуков.

А ведь если с Кесселем и правда стряслось что-то скверное… она уставилась в окно. Нет, она не станет седмицы торчать в обители, ожидая сама не зная, чего. Жаль, не успеет дочитать толком книги. Нужно будет скопировать страницы с помощью не единожды испытанного заклинания и забрать копии с собой.

Из груди вырвался вздох. А потом придется долго и нудно разыскивать еще книги для углубления знаний. Потому как мать-настоятельница после такого демарша едва ли пустит ее еще на порог.

Может, не стоит пороть горячку? — попыталась она урезонить сама себя. Поговорить с Агнес — возможно, та что-то знает. В конце концов, речь ведь о самом маркизе Кесселе! Не мог он так просто и бездарно позволить ранить себя. Да еще и смертельно! Вот только опыт подсказывал: то, что невозможно, имеет свойство нет-нет, да приключаться. Тогда, когда меньше всего этого ждешь. Когда это меньше всего к месту.

Да и когда появится Агнес? Навряд ли скоро. У нее наверняка дел полно. И едва ли она знает что-то о делах Кесселя.

К слову, чтобы одарить или угостить раненых мальчишек, ей нужно выйти из обители: здесь не купишь ничего такого, да и денег у нее при себе нет. А кто ее выпустит!

Она заставила себя выкинуть из головы дурные мысли.

Всё потом. Удирать из обители прямо сейчас она в любом случае не станет. К такому шагу еще нужно подготовиться.

* * *

Проблема связей с внешним миром решилась неожиданно легко.

Монахини живут скромно, довольствуясь необходимым — так велят правила. Да и в миру людям недурно помнить о скромности и нестяжательстве, что проповедует священное писание.

И булочки, и конфеты — излишество. Чревоугодие — грех!

Но у кого хватило бы духу произнести это, если речь идет о разносчиках газет? Худые, вечно голодные мальчишки, таскающие по улицам во всякую погоду тяжелые кипы газет. Им ли предписывать скромность и аскезу? А уж эти — покалеченные, беспомощные, лежащие в постели. Пострадавшие в драке между собой, сцепившиеся из-за жалких грошей. Худые, истощенные.

Три молоденькие послушницы разом изъявили готовность бежать немедленно в город, чтобы купить сластей и теплых вещей для троих пациентов обители.

От обещаний Фионы вернуть деньги сразу, как доберется до дома, отмахнулись. Не возьмет никто ее денег — ибо на дело богоугодное никому не жаль.

Вот поговорить с мальчишками ей не дали.

— Вы, может, уже и окрепли худо-бедно, — сухо заявила ей мать-настоятельница. — А они — нет! Бедным детишкам нужен покой, а не разговоры о том, что привело их сюда. Они и так пострадали. Милая моя, ваше любопытство того не стоит!

Пристыженная Фиона только и могла, что согласиться с этим.

Настоятельница заявила, что лично примет участие в судьбе мальчишек. Детям, когда целительницы сочтут возможным отпустить их, дадут теплой одежды и обуви на зиму. И, возможно, отыщут им другой заработок.

И понятно, конечно, что всем без исключения бедолагам не поможешь. Но обитель занимается благотворительностью. Возможно, удастся сделать что-нибудь для семей ребятишек.

И по этому поводу Фиона немного успокоилась. Вот только случайно подслушанный обрывок спора не давал покоя.

Кессель. Жив и здоров, или пострадал в Филаре? Да, он улетел туда на крылане в тот же вечер, как Фиона всё ему рассказала. Но Агнес говорила — его потом видели в ее усадьбе. Что-то он искал или во флигеле, где Фиона жила последние месяцы, или в нежилой пристройке, служившей обиталищем призраков. И входом в подземелья, тянущиеся далеко за пределы земельного участка, на котором стоял дом.

Быть может, маркиз в Филаре, но жив? А слухи о его ранении — лишь сплетни.

Ничего она не узнает, сидя под замком! Если маркиз ранен, она может еще год торчать в обители — а настоятельница демона квадратного ее выпустит без приказа. А маркизу будет уж точно не до нее.

Да, только этих двух книг, что настоятельница принесла ей, хватит на год изучения. Но… не могла она сидеть сиднем на месте, мучаясь неизвестностью.

Следующую пару дней она провела в библиотеке — отыскивая книги, касающиеся темы сходства разных представителей жизни. Их названия Фиона тщательно заносила в записную книжку. В конце концов, если насчет труда мастера Беккера еще можно сомневаться, то остальные-то наверняка можно будет найти у букинистов! И купить.

Собственная библиотека отменяет необходимость зависеть от чужих библиотек. И это — несомненное удобство.

Одна из монахинь скриптория вручила ей целую кипу чистой бумаги. «Для заметок», — как она заявила. Словно чувствовала, что эта бумага ей понадобится.

Эта кипа и ушла целиком, когда Фиона перенесла с помощью давно испытанной рунной формулы перенесла туда основную часть труда мастера Беккера. Копировать предисловие она не стала: ни к чему! Возможно, и его книгу она потом отыщет. В конце концов, раз ее напечатали — значит, работа его не считается более крамольной.

Остался вопрос — когда-то ей удастся изучить толком новое знание. Тем более — освоить целительские навыки.

Да и где брать добровольцев. Дерево ведь — оно не возмутится, когда с ним начнет экспериментировать начинающий маг-садовник. Человек — совсем