Легенда о "Ночном дозоре" - Наталья Александрова

Ознакомительный фрагмент

– Попрошусь в какой-нибудь зал поспокойнее, – горестно вздохнула Лидия Александровна, – сил больше нету. В мои-то годы такие переживания!

Она была уже в том возрасте, когда женщина, вспоминая о годах, не ждет немедленных многословных уверений в том, что она еще достаточно молода и прекрасно выглядит, посему Дмитрий Алексеевич поскорее распрощался.

Однако странный рисунок не давал ему покоя. Хорошо бы, конечно, побеседовать с Леговым, узнать, что говорила та сумасшедшая перед смертью, возможно, это прояснит кое-что. В одном Старыгин был уверен – это вовсе не она сделала рисунок. У преступницы при жизни явно были проблемы с психикой – неуравновешенность, неумение сосредоточиться, мысли расплываются, руки трясутся… Здесь же чувствовалась твердая рука профессионала.

Запищал мобильный телефон – это Старыгина искала секретарь замдиректора Эрмитажа.

В кабинете он застал неугомонную Агнессу Игоревну. В уголке тихонько пристроился Крестовоздвиженский.

– Дмитрий Алексеевич, – немного помолчав, обратился к нему замдиректора, крупный, необыкновенно полный мужчина, – мы вот тут посоветовались…

Чувствовалось, что слова даются ему с трудом. Старыгин сразу же заподозрил неладное. Когда начальство мнется и вздыхает, ничего хорошего не жди! Либо поручат какую-нибудь срочную, муторную работу, либо ушлют в такую глубинку, что и телефонной связи там нету.

– Просто не знаю, как начать! – рассердился замдиректора. – Агнесса Игоревна, вечно вы меня втягиваете в авантюры!

– Дмитрий Алексеевич, голубчик! – Агнесса отмахнулась от начальства и ринулась в атаку. – Дорогой вы мой! Поезжайте в Чехию!

– Да что я там потерял? – От неожиданности Старыгин высказался не слишком вежливо.

– Не вы, а мы! – пылко воскликнула Агнесса. – Мы все потеряли! Картину Рембрандта!

– Ну-у, – Старыгин отвернулся и махнул рукой.

– Дима, я ведь серьезно. Ведь у вас еще виза действует, с тех пор как вы в Прагу ездили на конгресс, так? А я уже звонила Мирославу Пеште, он готов вас принять. Хотя вам, в общем-то, к нему и не надо, потому что Пешта обещал познакомить вас с доктором Абстом, это как раз тот человек, кто хорошо знаком с русским коллекционером, который приобрел ту голландскую картину. Дима, ну, пока суд да дело, вы бы разузнали кое-что приватно, а?

– Но позвольте, ведь будет официальное расследование, я-то тут при чем?

– А при том, что в прошлом году… – запальчиво начала Агнесса Игоревна, но ее прервал замдиректора:

– Успокойтесь, и хватит бесполезных разговоров! Мы не можем никого заставлять! И вообще, идея эта была неверной! Пускай все идет своим чередом – завтра приедет представитель страховой компании, они будут проводить расследование, а вы…

– А у меня вообще отпуск! – брякнул Старыгин.

– Просто сердце разрывается! – вздохнула Агнесса Игоревна. – Видно, пропала картина совсем. Какой позор для музея!

Поднявшись в мансарду, Черный Человек толкнул дверь мастерской и вошел внутрь.

Мейстер Рембрандт с мрачным лицом стоял перед огромным полотном и, прикрыв ладонью левый глаз, смотрел на фигуру в левом углу. Ученик, молодой Ламберт ван Домер, растирал краски.

– Здесь не хватает черного! – проговорил посетитель вместо приветствия.

– Вы думаете? – Рембрандт покосился на него. – А на мой взгляд, эта сторона и без того темновата!

– Попомните мое слово – со временем эта картина станет куда темнее! Гораздо темнее, словно дело происходит глубокой ночью. Впрочем, я пришел не для дискуссии о колорите вашей картины.

– Да? – язвительно осведомился Рембрандт. – А для чего же? Все, что вы говорили мне в прошлые свои визиты, было, прямо скажем, не слишком разумно!

– Каждый судит в меру своего разума. Попросите вашего ученика на какое-то время покинуть нас…

– Зачем это? – Рембрандт подозрительно окинул фигуру гостя. – У меня нет от него тайн!

– Вы ошибаетесь, – Черный Человек усмехнулся. – Вы что – рассказываете молодому ван Домеру и о ваших делишках с иностранными торговцами, которым тайно сбываете кое-какие работы, чтобы деньги не попали к вашим кредиторам?

– Ламберт, выйди! – торопливо проговорил художник. – Пойди к Гертджи, может быть, ей нужна помощь!

– Ей, безусловно, нужна помощь! – подхватил гость. – Правда, я думаю, что гораздо охотнее она приняла бы вашу помощь, а не молодого господина ван Домера…

Едва дверь мансарды захлопнулась за учеником, Рембрандт повернулся к гостю:

– Откуда вы прознали про те картины? Чего вы от меня хотите – денег?

– Нет! – Черный Человек усмехнулся одними губами. – Деньги мне не нужны! В отличие от вас. Ведь у вас, мейстер ван Рейн, большие долги, не правда ли? И за дом выплачено меньше половины цены… так что невинную шутку с иностранными покупателями вполне можно понять. Понять и простить.

– Что вам нужно? – повторил художник.

– Я ведь вам уже говорил… для начала мне нужно, чтобы вы поместили мое лицо на этой картине. – Он подошел к групповому портрету роты амстердамских стрелков, прищурился и показал в самую середину холста: – Допустим, где-нибудь здесь!

– Почему вы не пришли пораньше? – поморщился Рембрандт. – На начальном периоде я легко вписал бы вас в композицию. И взял бы недорого – те же сто гульденов, что с остальных…

– Господа стрелки не считают, что сто гульденов – это такие уж маленькие деньги! – усмехнулся Черный Человек. – Они думают, что могли бы за свои гульдены получить нечто большее.

– Они ничего не понимают! – Рембрандт вспыхнул и отошел к окну. – Это будет прекрасная картина, каких еще не бывало!

– Я же не спорю с вами, – примирительным тоном проговорил посетитель. – И я готов заплатить куда больше, чем господа стрелки. Что вы скажете, например, о пяти сотнях? А раньше прийти к вам я не мог, я был занят… в очень далеких краях.

– Пятьсот гульденов? – Художник оживился и внимательно пригляделся к заказчику. – Что ж, за пятьсот гульденов я мог бы несколько переменить композицию…

Произнеся эти слова, он неожиданно растерялся.

Лицо заказчика было каким-то странным. Он, опытнейший и прекраснейший портретист, неожиданно понял, что не может ухватить его черты. Они были какими-то ускользающими, неуловимыми. Казалось, у этого человека вовсе нет лица или, наоборот, у него сотни, тысячи лиц, ежесекундно меняющихся, приходящих на смену одно другому. При этом лицо странного посетителя не было живым, подвижным… наоборот, оно казалось в иные минуты застывшей мертвой маской.

– Не беспокойтесь о внешнем сходстве, мейстер ван Рейн, – успокоил его заказчик, как будто прочел мысли художника. – Оно проявится само, так или иначе. Больше того, вы можете поместить меня в тени, за спинами у других персонажей, так чтобы виден был один глаз или небольшая часть лица…

---

Конец ознакомительного фрагмента Купить полную версию книги

---