Много смертей Гарри Поттера - ShayneT

Выяснилось, что Крэбб боялся разочаровать Малфоя, не слишком-то информативно. Вид Малфоя в сарафане оказался забавным.

Но, тем не менее, у Гарри хватило мозгов не выказывать веселья. Несколько одноклассников не проявили такой сообразительности.

Один за другим ученики выходили вперед. Многие боялись родителей, у Гарри осталось впечатление, что часть из них злоупотребляла руганью и рукоприкладством.

Другие боялись Пожирателей Смерти, и некоторым из них показывали убитыми всю их семью. Гарри сделал себе мысленную пометку, большинство из тех, кому показывали их мертвые семьи, втайне протянули ему руку дружбы.

Малфой боялся разочаровать отца. Увидеть Люциуса Малфоя носящим балетную пачку практически стоило цены за подобное зрелище.

По мере того, как ученики выходили вперед, в Гарри нарастала тревога. Выказав страх перед дементорами, он показался бы слабым в глазах остальных, но хуже того, Гарри не сомневался, что сразу после урока часть одноклассников ринулась бы строчить письма родителям.

Ему совершенно не хотелось, чтобы Волдеморт начал отправлять за ним дементоров. Министерство неплохо справлялось с этим и без его помощи.

Тем не менее, когда занятие подошло к концу, Гарри так и не вызвали на встречу с боггартом. Когда профессор начал говорить о домашней работе, Гарри испытал облегчение, несмотря на сердитые взгляды одноклассников.

Он подождал, пока все выйдут из класса.

— Профессор... я заметил, что вы меня так и не вызвали, — тихо произнес Гарри.

Люпин посмотрел на него.

— Я имею представление о твоем положении в Доме Слизерина, Гарри. В глазах других учеников ты стал бы выглядеть слабее после демонстрации страха перед Волдемортом.

— Но я не боюсь Волдеморта, — возразил Гарри. — В смысле, мне когда-нибудь придется убить его, но не это мой величайший страх.

— Что... — начал Люпин, но затем лицо его прояснилось. — Дементоры.

— Мне нужно изучить способ защиты от них, — произнес Гарри. — Вы видели, что случилось, будь я там один, оказался бы полностью беспомощен, и сейчас от меня осталась бы только пустая оболочка.

Люпин помотал головой.

— Патронус — невероятно сложная магия... сложнее экзаменов ЖАБА. Одно из мощнейших защитных заклинаний, известных магам.

Гарри нахмурился.

— Уверен, вы слышали, что я.. целеустремлен, по крайней мере, по нескольким предметам. Это очень важно.

Люпин посмотрел на него внимательно, затем сказал:

— Если бы это был кто-то другой...

— Дементоры повсюду вокруг школы, — подавленно отозвался Гарри. — Лишь вопрос времени, прежде чем кто-то из них решит перекусить и заглянет в гости.

— Да ты и правда так па...редусмотрителен, как мне говорили, — высказался Люпин.

Гарри осклабился:

— Я все еще жив, не так ли?

Но тут же стал серьезным.

— Мне это необходимо. Если вам что-либо нужно, то я найду способ это достать.

Обычно Гарри не стал бы так глупо давать подобных полных гарантий, но он крайне нуждался в заклинании патронуса.

Люпин нахмурил брови.

— Хорошо, но освобожусь я только через три недели.

— Чем мне следует заняться в это время?

— Сконцентрируйся на поиске самых счастливых мыслей, — посоветовал Люпин. — Не просто приятных, а ощущений радости, моментов наивысшего счастья.

Затем он добавил:

— Именно эти чувства питают патронуса.

У Гарри засосало под ложечкой.

Если заклинанию для работы требовались счастливые воспоминания, то имелись все шансы, что Гарри вообще не сможет его наколдовать.

* * *

Профессор Люпин вскоре завоевал популярность практически у всех. Малфой жаловался, что у нового профессора нет чувства стиля и выглядит тот как оборванец, но даже он уважал преподавательские навыки Люпина.

В конце концов, у них не было компетентного учителя ЗОТИ с самого начала учебы в Хогвартсе, и Люпин разбирался в вопросе, помимо всего прочего.

Хотя времени вернуть к жизни дуэльный клуб у него так и не нашлось, о чем Гарри горько сожалел. Клуб помог ему вырасти над собой, и Гарри остро ощущал отсутствие практики. Занятия с Флитвиком проходили недостаточно часто, чтобы насытить Гарри.

Хуже того, все его усилия по поиску счастливых мыслей закончились не слишком хорошо. Редкие счастливые воспоминания, вроде времени в обществе Гермионы и Невилла, оказались окрашены цинизмом и построением планов. Гарри осознал, он всегда был так занят планированием будущего, что у него не оставалось времени на настоящее.

Он обнаружил, что завидует Рону Уизли, который, казалось, жил только текущим моментом. Рон представлялся Гарри в целом беззаботным, и Поттер гадал, какова она, жизнь без угроз и обязанностей.

Гермиона враждовала с Роном, так как ее кот, книззл или кто он там, сожрал его крысу. По словам Невилла, крыса с самого первого дня в школе выглядела полудохлой. Гарри все это не слишком волновало, за исключением ощущения, что Рон вернулся к своим методам травли, и вот это Поттеру не понравилось.

В начале октября профессор Люпин начал обучать Гарри заклинанию Патронуса.

— Это очень продвинутая магия, — сообщил он. — Большинство взрослых магов так никогда ее и не освоили.

Они находились в кабинете Люпина, рядом с боггартом, который и правда принял форму мучителя Гарри. Пускай Гарри и не упал в обморок, но он все же пережил заново часть прошлых смертей и опять услышал женский крик.

— Но я делаю все правильно? — тоскливо спросил Гарри.

— Движения палочки и произношение безупречны, — заверил его Люпин. — Проблема в том, что твое счастливое воспоминание в состоянии вызвать лишь крохотную вспышку патронуса.

Гарри добился лишь скудного проблеска серебристого цвета и только с использованием счастливейшей мысли из всех, какие он смог вспомнить. Повторение заклинания снова и снова, и снова не дало никаких результатов.

— Я уже три недели занимаюсь, — сказал Гарри. — И вообще ничего не добился.

Уже наступил Хэллоуин, и отсутствие прогресса не просто расстраивало, оно еще и пугало. Что, если Гарри никогда не сможет создать патронуса? Он слышал, что некоторые темные маги были просто неспособны вызвать патронуса, и гадал, не означало ли все это, что и сам стал темным.

— Ты уверен, что у тебя нет других счастливых