Белый огонь - Линкольн Чайлд

Кори уселась на пассажирское сиденье полицейской машины рядом с шефом полиции, который, видимо, отпустил водителя и сам сел за руль. Машина была не обычная «краун-виктория»[10], а джип «чероки», перекрашенный в два привычных полицейских цвета с символом города Роринг-Форк – тополиным листом на дверях в центре шестиконечной шерифской звезды.

Кори поняла, что ей крупно повезло. Шеф полиции казался порядочным, доброжелательным человеком, и хотя ему вроде бы не хватало внутреннего стержня, он был человеком разумным и поддающимся убеждению.

– Вы прежде бывали в Роринг-Форке? – спросил Моррис, повернув ключ зажигания.

– Никогда. Я даже на лыжах не умею кататься.

– Господи боже. Вам нужно научиться. У нас сейчас разгар сезона – Рождество не за горами, и вообще, так что вы увидите все в лучшем свете.

Джип сбросил скорость на Восточной Мейн-стрит, и шеф полиции принялся показывать Кори важнейшие исторические здания: ратушу, знаменитый отель «Себастиан», знаменитые викторианские особняки. Повсюду были развешены праздничные огни и еловые гирлянды. Снег лежал на крышах, покрывал морозными узорами окна, прогибал ветви елей. Это было похоже на эстампы «Курриер энд Айвз»[11]. Они проехали по торговому кварталу, по улицам, усеянным дорогими бутиками гуще, чем даже «золотая миля» Пятой авеню. По тротуарам шли толпы покупателей, облаченных в меха или элегантные лыжные костюмы. Машины двигались осторожно, словно по льду, и джип оказался зажат в веренице «хаммеров», «мерседесов», «гелендевагенов», «рейнджроверов», «порше-кайенов»… и снегоходов.

– Прошу прощения за такую толкучку, – сказал шеф полиции.

– Вы шутите? Это удивительно! – воскликнула Кори, чуть не вываливаясь из окна, чтобы рассмотреть мелькающие витрины с выставленными в них дорогущими товарами от «Ральф Лорен», «Тиффани», «Диор», «Луи Виттон», «Прада», «Гуччи», «Ролекс», «Фенди», «Булгари», «Берберри», «Бриони», – казалось, им не будет конца.

– Количество денег в городе просто не поддается счету, – заметил шеф полиции. – И откровенно говоря, с точки зрения полицейского, это может быть проблемой. Многие из этих людей считают, что законы писаны не про них. Но мы в полицейском управлении города ко всем – и я точно имею в виду всех без исключения – относимся одинаково.

– Хорошая политика.

– В таком городе только такая политика и возможна, – произнес он не без помпезности. – Тут куда ни посмотри – всюду знаменитость либо миллиардер или и то и другое.

– Воров сюда, наверно, как магнитом тянет, – сказала Кори, все еще глядя на дорогие магазины.

– Нет-нет, уровень преступности у нас почти нулевой. Понимаете, город такой изолированный. Ведет сюда всего одна дорога – восемьдесят второе шоссе, зимой проезд затруднен, а нередко и вообще закрыт из-за снега. А наш аэропорт используется только частными самолетами. Потом, нужно помнить о стоимости проживания здесь – это не по карману мелкому воришке! – Он весело рассмеялся.

«Ну уж мне об этом можешь не рассказывать», – подумала Кори.

Теперь они проезжали мимо кварталов, в которых, видимо, была воссоздана атмосфера периода бурного освоения Запада: бары с распашными дверями, пробирные палаты, даже несколько явных – по виду – борделей с ярко разукрашенными окнами. Все было безукоризненно аккуратным и чистым, от сверкающих плевательниц на приподнятых деревянных тротуарах до высоких ложных фасадов зданий.

– Что это такое? – спросила Кори, показывая на семейство, фотографирующееся перед салуном «Идеал».

– Старый город, – ответил шеф полиции. – То, что осталось от первоначального Роринг-Форка. Долгие годы эти здания просто стояли и разрушались. Когда стал развиваться курортный бизнес, их собирались снести. Но кому-то пришло в голову реставрировать старый город-призрак и превратить его в музей, рассказывающий о прошлом Роринг-Форка.

«Диснейленд встречается с лыжным курортом», – подумала Кори, дивясь чужеродности разбросанных здесь и там остатков прошлого посреди очага столь экстравагантного потребления.

В этот момент мимо них пронесся снегоход, оставляя позади себя клубы измельченного в порошок снега.

– Тут еще и снегоходы? – воскликнула Кори.

– Роринг-Форк – город страстных любителей этого вида транспорта, – объяснил шеф полиции. – Город знаменит не только своими лыжными трассами, но и дорогами для снегоходов. Здесь их многие мили, в основном используются старые дороги, проложенные шахтерами, – они еще сохранились в горах над городом.

Наконец они миновали квартал магазинов и после нескольких поворотов проехали мимо небольшого парка с множеством валунов, усыпанных снегом.

– Парк столетней годовщины города, – объяснил шеф полиции. – Эти камни – часть святилища Джона Денвера[12].

– Джона Денвера? – Кори вздрогнула.

– Каждый год его поклонники приезжают сюда в годовщину его смерти. Это очень трогательное зрелище. Гениальный был человек, и какая утрата.

– Да, безусловно, – быстро проговорила Кори. – Я люблю его творчество. «Высокие скалистые горы» – моя любимая песня всех времен.

– У меня до сих пор, когда вспоминаю, слезы на глазах.

– И у меня тоже.

Они покинули тесно застроенный центр города и поехали мимо сквера, засаженного гигантскими елями, ветви которых поникли под тяжестью снега.

– А почему кладбище было раскопано? – спросила Кори.

Она, конечно, знала ответ, но хотела посмотреть на вещи глазами шефа полиции.

– Тут наверху эксклюзивная застройка под названием «Высоты». Дома по десять миллионов долларов, большие площади, частная дорога в горы, эксклюзивный клуб. Это самый элитный проект в городе, и требования к нему повышенные. Старые деньги и все такое. Еще в конце семидесятых годов «Высоты» приобрели землю, на которой расположено первое городское кладбище, и тогда уже возникли разговоры о его переносе. Времена были такие, что с этим особых проблем не возникало. Ну и вот года два назад они оформили все бумаги и теперь собираются построить там спа-салон и новый клуб. Это, конечно, вызвало скандал, и город подал на них в суд. Но у них такие скользкие юристы. К тому же есть и договор тысяча девятьсот семьдесят восьмого года, подписанный и заверенный, с неоспоримыми статьями о неотторжимом праве распоряжения. Они выиграли суд и раскопали-таки кладбище – вот вам и весь сказ. Пока останки лежат на складе в горах. В гробах ничего не осталось, кроме пуговиц, ботинок и костей.