Жуткие байки - Ричард Карл Лаймон

он перетаскивал останки в костяной сад и бросал на дно уже вырытой могилы. Никто никогда об этом не догадывался. На следующий день были похороны, и сверху опускали гроб.

— Два погребения по цене одного, — вставил Джо.

— Пришлось раскопать четырнадцать могил, — объяснил я, — чтобы найти останки всех его жертв. Однако это случилось позже. В ту ночь, когда парни из бара Клэнси схватили Джетро, они сначала заставили его всё рассказать, а потом линчевали. Гнали его по Линкольн-стрит до самой площади. Он всё время вопил и визжал, кровь и слизь текли по его лицу из глазниц.

— Ой, какой же ты отвратительный.

— Он просто рассказывает, как всё было, — заступилась Болтушка Сью.

— Они раздобыли хорошую прочную веревку и завязали скользящий узел на одном конце.

— Это было сделано для того, чтобы задушить его очень медленно, — снова вклинился Джо.

— Верно, — сказал я. — Настоящий узел палача просто сломал бы этому уроду шею. Так вот. Вот так, — я щелкнул пальцами. — Но люди хотели, чтобы Джетро поплатился за содеянные преступления, поэтому использовали скользящий узел, который задушил бы его медленно.

Его не связывали, а просто набросили узел ему на шею, затянули и перебросили другой конец верёвки через горизонтальную ветку дуба на углу площади. Затем подтянули его кверху. Как только его ноги оторвались от земли, верёвку привязали к стволу и просто наблюдали. Он танцевал и извивался, брыкался, раскачивался, дёргался. В процессе обоссался и обосрался.

— О, прэлэстно, — пробормотала Дженнифер.

— Но потом, он затих. Просто безвольно болтался, и все решили, что он мёртв. Завязался спор. Одни хотели оставить его висеть, чтобы весь город мог утром насладиться видом. А другие говорили, что верёвку необходимо перерезать из уважения к дамам, поскольку на нём не было ни клочка одежды.

Они еще не успели прийти к соглашению, когда Джетро внезапно заревел. Его руки взлетели вверх. Он схватился за веревку и, перебирая руками, полез по ней к ветке, на которой его подвесили. Парни застыли от изумления. Но Дэниел Гатри, потерявший свою дочь из-за этого психа, рванулся изо всех сил, прыгнул и схватил Джетро за ноги. Под его весом гробовщик выпустил верёвку из рук. Они упали. Когда оба ударились о землю, голову Джетро начисто срезало веревкой. Гатри слез с тела и прежде чем кто-либо успел его остановить, схватил голову могильщика и убежал.

Останки Джетро отвезли в покойницкую. Когда на следующее утро взошло солнце, на дубе не хватало горизонтальной ветки. Кто-то спилил её ночью. Конечно же, это был Гатри. Вскоре он поставил новое пугало на своём кукурузном поле. На этом самом поле, — добавил я.

Дженнифер оглянулась через плечо.

— Это что, оно?

Я кивнул.

— Угу. Оно выглядит так же, как и любое другое пугало, одетое в комбинезон и старую рубашку, набитую соломой, с соломенной шляпой на голове. Но его остов сделан из той дубовой ветки. А голова раньше принадлежала Джетро Сиру.

Верхняя губа Дженнифер дрогнула.

— Ему бы не позволили оставить голову, правда?

— Ты что шутишь? Никто не хотел связываться с Гатри. Так что пугало осталось на месте, как и голова Джетро.

— И она еще?..

— Ну, конечно, не совсем она. Остался только череп, — сказал я. — Семья Гатри всё еще владеет фермой. Они ухаживают за пугалом, одевают и набивают. Я не знаю, кто впервые назвал его Палочником, но название прижилось.

— Засело насмерть, — скаламбурил Джо.

— И раз в год, как гласит легенда, в ночь на двадцать шестое июля, в годовщину своего повешения, Палочник выходит на прогулку. Он бродит по полям в поисках красивых молодых женщин, чтобы убить их.

— Угу, — Дженнифер повернулась и посмотрела назад. — У него действительно череп Джетро?

— Да, я уверена.

— Дженнифер, — сказал Джо.

— А я не слепая. Голова чучела слишком велика для черепа.

— Ну, конечно. Ты смотришь на джутовый мешок, — сказал я ей.

— Череп был виден с дороги, и было слишком много жалоб, — объяснила Сью.

— Череп Джетро накрыт мешком, — сказал я. — Но он там, насаженный на дубовую палку.

— Ой-ой-ой. Что-то мне не верится.

— Ну, так сходи и посмотри, — сказал я.

— Как же. Ты что, за идиотку меня принимаешь?

— Испугалась? — спросила её Сью.

— Чего? Старого пугала?

— Палочника, — сказал я. — Ты боишься, что всё рассказанное правда, и он схватит тебя.

— Мне не нужно ни на что смотреть. Я знаю, что всё это просто фигня.

— Ничего ты не знаешь. Вот что я тебе скажу, — я вытащил бумажник из джинсов, открыл его, вынул двадцатидолларовую купюру и показал ей. — Спорим на двадцатку, что у тебя кишка тонка пойти и посмотреть, есть ли череп под мешком.

— О, давай, если не слабо, — подбивал ее Джо.

— Эй, да ладно вам, ребят, — сказала Сью. — Если с ней что-нибудь случится…

— Не волнуйся, — сказал я. — Она не собирается никуда идти. Она смелая только когда унижает нас и называет врунами.

— Смелость тут ни при чем, — запротестовала Дженнифер. — Просто это глупость.

Я помахал перед ней купюрой. — А здесь, что глупого? Я понимаю, что двадцать баксов — это чепуха для такой большой телезвезды, как ты, но это всё-таки двадцатка. Неплохая плата за небольшую прогулку по кукурузному полю.

— Не нужна мне твоя двадцатка.

— А если мы пойдем с тобой? — спросил Джо.

— У-у. Я не выйду из машины, — сказала Сью. — И ты меня здесь одну не бросишь, — погрозила она кулаком в сторону Джо.

— Ну, давай тогда мы вдвоём пойдём, — предложил я.

— Само собой. Только ты и я? Тебе бы это понравилось, наверно, а?

— Ой, то еще удовольствие.

— Понятно, — Дженнифер покачала головой. — Всё это, вероятно, не что иное, как уловка, чтобы оставить нас наедине.

— Нет. Я могу остаться в машине, если ты так хочешь.

— Я не хочу делать это за твои жалкие двадцать долларов.

— Вот те раз, — развел я руками.

— Но я это сделаю.

На этот раз я действительно удивился.

— Эй, не надо, — предупредила её Сью.

— Я сделаю