Пустотный Рыцарь - Blue Catanist

своими делами. Сай отправилась чинить а.лар. Девчонки пошли на местный рынок за припасами и одеждой (которая была очень нужна Карелин и Элис). А мужчины отправились за припасами. Поэтому первыми вернулись домой. И делать им было более нечего. Поэтому у Энди возникла идея:

– И так… Это были тяжёлые деньки. Поэтому… как насчёт немного расслабиться? – подросток достал несколько бутылок и игральные карты.

– Хм… А давай. Падре, Алан? Будете участвовать?

– Я воздержусь, спасибо. Пойду лучше прогуляюсь и полюбуюсь красотами напоследок.

– А ты Алан?

Алан не знал, что ему ответить. Переглянувшись с отцом, тот покачал плечами и вышел за дверь. Как только осуждающее лицо исчезло из поля зрения, он сел с остальными за стол.

– Не думаю, что стоит этим заниматься сейчас.

– А когда ещё? К тому же это отличный шанс испытать свою греховность, – наливая в стакан алкоголь, приговаривал сплендид словно змей искуситель.

– Испытать греховность?

– Да. Как ты познаешь свой грех, если не встретишься с ним лицом к лицу? – слова маленького каирхатсу вызывали неподдельную улыбку у Нейта, – А если постоянно избегать его… То в иной ситуации он может тебя сломить. Ведь… ты будешь не готов! Вот!

– Хм… как-то я не думал в таком ключе об этом.

– Вот именно! Так что пей! И тяни карту.

– Что это хоть? Пиво? – взяв стакан, подозрительно спросил Алан.

– Хе-хе… Щас и узнаем.

Прогуливаясь по дивной деревеньке, где царил труд, доброта и взаимопонимание между всеми, отец Александр ловил себя на том, что ему не хотелось отсюда уезжать. Видеть, как каирхатсу и люди вместе выращивают пшено или распивают горючее, споря о бытовых вещах – всего этого не хватало в гигантских стенах Врат. Здесь было то душевное спокойствие и умиротворение, которое он искал долгое время. Но именно это сильное желание – остаться здесь – его же вдруг и оттолкнуло от этого места. Вдруг деревня Мисеры начала казаться страшным наркотиком, а все жившие здесь – фанатиками и рабами ложного бога. Вся краски казались ему неестественными. Жизнь – искусственной. А фибра – отравленной еретическим благоговением. А сама мысль о том, что все его мысли ещё к тому же и отслеживались тем мальчишкой, пугала его ещё больше. Поэтому, в скором времени, отвлечься от своих раздумий и навестить Сай. Та лежала под а.ларом с горстью разных инструментов рядом.

– Как идёт починка? – аккуратно спросил Александр.

– Херово, – словно просто ругнулась, ответила Сай.

– Могу ли я чем-нибудь помочь?

– Да. Не мешай.

Отца Александра несколько расстроил этот ответ. Не сколько потому, что его помощь была не нужна или каирхатсу была слишком груба, сколько потому, что он не был нужен вообще. Парни веселились, девочки выбирали гуляли по деревне. И нигде он не вписался.

– Ай, да к чёрту! Оставлю эту рухлядь на завтра! – психанула Сай и откинула один из инструментов, вынырнула из-под машины, вся измазанная в мазуте и спросила, – И долго ты собираешься здесь торчать?

– Если я этим мешаю, могу уйти.

– Да нет. Стой сколько хочешь. Просто создаётся ощущение, что ты хочешь что-то спросить.

– Хм...Могу лишь только сказать, что вы хорошо держитесь.

– А?

– Я про вашу утрату.

– Это ты так всех, потерявших близких, поддерживаешь? – с усмешкой сказала Сай, пытаясь оттереться от грязи.

– Нет. Мне показалось, вам это не нужно. Обычно наоборот, очень много новусов приходится успокаивать, обнадёживать.

– Это ты опять про свою любимую одержимость?

– Она не моя любимая. Это просто… работа. Дело в том, что не только гнев может захватить человека. Но и уныние. Люди, что находятся в вечной печали и горе вредят не только другим, но и себе.

– В любом случае, мне это не грозит. Что до Энди...Мы привыкли к утратам. И... сейчас на это нет времени. Когда Энди даст пинка под зад этому Фумусу, потом Игнавусу и восстановит справедливость… Тогда и только тогда мы будем горевать и возводить почести нашим павшим товарищам. Поскольку они будут фундаментом его империи.

– Грандиозные планы. Но власти просто так не дашь пинка.

– Это у вас. У людей. У нас – каирхатсу – лидеры не прячутся за стенками и стражей. Они ведут полчища за собой. И любой может доказать, если захочет, что он более достойный. Вернее, так было. До Игнавуса. Который укутался в своё стальное тело, построил стальной замок и спрятался так глубоко, чтобы его никто не достал.

– Если так, то что мешает Энди бросить вызов Фумусу прямо сейчас?

– Ничего. Он хотел. Но те, что стали баронами – не простые рядовые мутанты. Это сильнейшие, умнейшие, самые уважаемые члены рода. Я люблю Энди, но никогда ему не позволю пойти на верную смерть...Пока он не готов.

– А разве Фумус не может просто...отказать?

– Может. Но это проявление слабости. Авторитет упадёт. И каждый второй будет изнурять "великого барона" вызовами. На каком-то он может и сломаться.

– А что не так с Игнавусом? Разве он не добился мира?

– Этот трус просто не хочет войны на равных. Но всё – чего этот кусок железа добился – это разобщение родов. "Плати денег и занимайся, чем хочешь".

– Разве это не хорошо?

– Это хорошо ровно до тех пор, пока люди/высшие или другой враг не захочет нас стереть с лица земли.

– Эх...Забавно, что у нас почти тоже самое. Анрих сидит где-то в своём Высоком Дворце, пока кланы, регионы, разные корпорации и организации – все отдаляются друг от друга. Мы во многом более похожи, чем кажется.

– Ха! Не знаю, почему, но приятно слышать это от того, кто был создан, чтобы нас убивать! Может быть, если большинство поймёт это, то наступит мир. Но это лишь утопия...

– Утопия недостижима. Но к ней надо стремиться. Иначе наши души начнут увядать…

Отец Александр и Сай синхронно мечтательно вздохнули и посмотрели вдаль. Потом они проболтали ещё какое-то время о всяком, постепенно подходя к дому. И только войдя туда, милые разговорчики прекратились.

– Где все? – спросила волнительно