Россия и локальные войны. 1991–2023 - Димитрий Олегович Чураков

режима и проводимых им реформ Клинтон был готов закрыть глаза на силовые действия «друга Бориса» и, как еще один американский автор А. Стент рассказывает, даже периодически сравнивал их с «аналогичными усилиями президента Линкольна по спасению Соединенных Штатов от распада во время Гражданской войны». Кроме того, администрация Клинтона не прекращала оказывать экономическую помощь Москве во время первой чеченской войны. Отказ от нее, а тем более от идеи санкций, был отвергнут в принципе.

Изначально больше всего команда Клинтона пыталась помешать чеченской проблеме сформировать повестку внешней политики США в отношении России или сорвать то, на чем эта политика основывалась в Москве – президентство Ельцина. В свете общероссийской темы, по мнению ряда американских аналитиков, Чечня казалась чем-то вроде «отрыжки» в процессе длительного и трудного перехода России к демократии. Только позже администрация Клинтона использует чеченскую тему для оказания давления на Ельцина, в случае, если он проявит чрезмерную независимость. В частности, это найдет свое выражение в том, как свидетельствует тот же А. Стент, что Соединенные Штаты откажутся считать чеченских сепаратистов террористами после Кремля[17].

Возвращаясь к рассмотрению хода конфликта, прежде всего, следует отметить, что после провала «новогоднего» штурма Грозного чеченская кампания вступила в фазу затяжного вооруженного противостояния, в котором сторонам периодически удавалось добиваться локальных успехов. Тем не менее после ряда изменений в руководстве Объединенной группировки войск (ОГВ) и увеличения ее общей численности до 70,5 тыс. чаша весов медленно, но необратимо склонилась в сторону федеральных сил. Боевикам удалось провести несколько громких диверсионно-террористических операций, но они не смогли остановить продвижение российской армии. 20 февраля 1995 года боевые подразделения сепаратистов начали покидать столицу Чечни, заблокированную ОГВ. Были освобождены крупнейшие населенные пункты на востоке республики – Гудермес, Шали, Аргун. На западе Чечни было освобождено село Самашки, трагедия в котором получила широкий резонанс и неоднозначные интерпретации в российском обществе.

В общей сложности к лету 1995 года российская армия оккупировала почти все равнинные районы Чечни. Наступил долгожданный поворотный момент в боевых действиях. Способность незаконных вооруженных формирований противостоять ОГВ резко упала. Боевики массово двинулись в горы, надеясь организовать там какое-то подобие организованного сопротивления. Но было ясно, что если за пределами зоны боевых действий не произойдет чего-то экстраординарного, то к следующей весне с террористами и сепаратистами будет покончено. На самом деле российская армия была на пороге победы. Задачей политиков было защитить ее от провокаций и ударов в спину. Но в тот момент ни организационно, ни даже с политической и психологической точки зрения никто в стране не был готов противостоять угрозам совершенно нового рода. Угрозы, с которыми наша страна никогда не сталкивалась за всю свою историю. Речь идет о распространении подрывных действий международных террористов на Россию. Не только население, но и власти знали о массовом применении средств международного терроризма против гражданского населения исключительно из зарубежного опыта. Соответственно, в стране не было достаточных сил для борьбы с международным терроризмом в случае, если его удары станут широкими, а не узкими.

Событием, кардинально изменившим ситуацию и обернувшимся очередным провалом федерального центра, стал кровавый террористический акт, совершенный полевым командиром Шамилем Басаевым. Понимая, что он бессилен противостоять ОГВ в бою, Басаев решил «перенести войну», условно говоря, на территорию «самой России». В результате налета организованной им крупной банды в Ставропольском крае тогдашняя российская вертикаль власти была потрясена до самого верха. Героическое сопротивление, оказанное небольшим отрядом полицейских в городе Буденновске, которые были заблокированы в городском управлении внутренних дел, сорвало планы захвата аэропорта в Минводах бандой Басаева для организации рейса в Москву. Однако сам Буденновск, не имевший крупных федеральных вооруженных сил, стал легкой добычей боевиков. Одна группа из них совершила налет на городские улицы, убивая и захватывая в плен мирных жителей. Другая часть боевиков захватила городскую больницу. Около 1500 человек были взяты в заложники на территории больницы, что позволяет говорить о террористической акции в Буденновске как о беспрецедентной в мировой практике.

В этих условиях федеральное правительство было полностью потеряно. В конце концов попытки штурма больницы и освобождения заложников были пресечены. С террористами начались переговоры, и они велись лично премьер-министром В.С. Черномырдиным с российской стороны. Результатом переговоров стало согласие Москвы на самые наглые требования бандитов. Им разрешили уехать, прикрываясь десятками заложников, в Чечню. И, кроме того, было выполнено требование прекратить наступление ОГВ и начать переговоры с президентом самопровозглашенной Ичкерии. Анатолий Левин, российский журналист, происходящий из потомственных «эмигрантов» и «беженцев» в Великобританию, в своей очень спорной, хотя и довольно богатой книге о первой чеченской войне утверждал, что «в результате переговоров с Басаевым рейтинг популярности Черномырдина вырос». Это, конечно, даже не ошибка, а ложь – после публичных унижений со стороны Басаева Черномырдин был похоронен как политик под обломками своей рухнувшей репутации и взлетевшего до нуля рейтинга «популярности». После Буденновска никто больше не воспринимал Черномырдина как сильного лидера, способного защитить национальные интересы своей страны.

В то же время в дальнейшем частично были учтены уроки Буденновска. Именно после теракта Басаева был принят Указ Ельцина № 338 от 07 марта 1996 года «О мерах по усилению борьбы с терроризмом». А позже был принят Федеральный закон № 130‑ФЗ от 25 июля 1998 года «О борьбе с терроризмом». В результате категорический запрет на удовлетворение требований террористов перекочевал из международного права в российское.

Таким образом, впервые некомпетентные политики украли возможную победу у российской армии. Однако купленное по такой высокой цене «буденновское перемирие» оказалось шатким и коротким. Уже осенью, после теракта, организованного против командующего ОГВ, печально известного в России и Чечне генерала А.А. Романова, он был сорван. Бои возобновились. В то же время вооруженные формирования сепаратистов успели отдохнуть, пополниться, передислоцироваться из горных районов Чечни в равнинные. Сценарий боевых действий в первой половине 1995 года повторился: первоначально дудаевцам удалось перехватить стратегическую инициативу, но постепенно российская армия смогла вновь ее вернуть, медленно выдавливая местных боевиков и международных террористов в горы. В результате спецоперации был ликвидирован президент самопровозглашенной Чеченской Республики Дудаев. Его сменил не военный, а гражданский деятель, идеолог Дудаева Зелимхан Яндарбиев.

Попытки международных террористов организовать масштабные теракты по буденновскому сценарию в основном заканчивались провалом. В свою очередь, небольшие теракты по взрыву автобусов и троллейбусов с мирными жителями вызвали раздражение населения, но уже не могли повлиять на позицию центральных властей. Тем не менее чеченским сепаратистам и тем силам за рубежом, которые им покровительствовали, удалось успешно разыграть политическую карту. Им дали шанс сделать это президентские выборы 1996 года, которые прошли при