Неизвестное сражение маршала Рокоссовского, или Как образовался Курский выступ - Сергей Васильевич Ушкалов

рубежа Ржев, Сычевка, Гжатск, Спас-Деменск, Брянск, Болхов. В селах Ершичского района подготавливаются квартиры для немецких войск, прибытие которых ожидается из Рославля. 1 января в Брянск прибыли немецкие пехотные и танковые части, количественный состав которых не установлен, пехота разместилась на Московской улице, а танки за Кировским заводом. Железнодорожная ветка Брянск – Дятьково, по данным партизан, была перешита противником на немецкую колею. 19 января партизаны доложили о прибытии в Орджоникидзеград вражеской инженерной части, которая разместилась на заводе «Красный Профинтерн»110.

В феврале партизаны докладывали о том, что 15 февраля в Дубровке до 1000 немецких солдат погрузили в эшелон и отправили в Брянск. Можно предположить, что это были солдаты тыловых частей или частей охраны тыла, так как их собирали из гарнизонов, находившихся в немецком тылу в деревнях и селах Вороновка, Горелое, Слобода, Яблонь, Рогнедино, Любимовка, Салынь111.

По имеющимся у партизан сведениям, на 17.02.1943 г. в Орджоникидзеграде, Дятьково, Любохне, п. Цементный были простейшие сооружения, дзоты, блиндажи. В Жиздре в январе немцы выселили из домов жителей, прорубили бойницы, внутри стены выложили мешками с песком. В Покровской церкви проделали бойницы, в которых установили артиллерийские и пулеметные точки112. 19.02.1943 г. партизаны доложили командованию Западного фронта о работах, проводимых противником по расчистке от снега дорог на участке Орджоникидзеград – Жиздра, Орджоникидзеград – Жуковка, по которым наблюдалось движение всех видов транспорта113. 21.02.1943 г. доложили о прибытии крупного штаба в д. Хотылево из Брянска, а также о проследовании по железной дороге Рославль – Брянск 654 платформ с автомашинами, 96 платформ с танками, 108 платформ с орудиями и 891 платформы с неустановленным имуществом. На Рославль из Брянска проследовало 730 вагонов порожняка114.

Разведданные партизан свидетельствовали об укреплении немецкой обороны и усилении Орловско-Брянской группировки противника за счет прибывающих резервов.

По показаниям захваченного в плен северо-западнее Монастырщины старшего ефрейтора 11‑й роты 37‑го пехотного полка, в частях дивизии 17 февраля была «проведена работа по поводу повышения боеготовности в связи с ожидавшимся 23–24 февраля началом наступления русских. Унтер-офицеры, командированные 15 февраля из полка на офицерские курсы, отозваны в часть»115, что говорит о хорошей работе немецкой разведки.

Согласно разведсводке штаба Западного фронта от 25.02.1943 г., на аэродромы Смоленска и Сещи стягивалась авиация. По данным агентурной разведки, в Смоленске находились самолеты 8‑го отряда 100‑й бомбардировочной эскадрильи люфтваффе, в Сеще – два отряда 26‑й бомбардировочной эскадрильи, ранее находившиеся на южных аэродромах. К 16 февраля документально было установлено наличие штаба немецкой 2‑й танковой армии в Орджоникидзеграде116.

Согласно разведданным, полученным агентурой партизанской бригады «За Родину», бригада РОА коллаборационистов Каминского из Локтя получила приказ 24 февраля 1943 г. выступить в полном составе на Севск117. Это свидетельствовало о нехватке регулярных частей вермахта на участке наступления Центрального фронта, вследствие этого наступление имело высокие шансы на успех.

Согласно директиве Ставки ВГК № 30043, приказывалось сосредоточить войска Центрального фронта в следующих районах: 2-ю ТА – в районе Долгое; 2‑й гв. конный корпус с тремя лыжными бригадами и двумя танковыми полками – в районе Черемисиново; 65-ю армию – в районе севернее Долгого, южнее Ливен. Остальные части 21‑й и 70‑й армий по мере прибытия сосредотачивать в районе Волово, Долгоруково, Ливны и направлять их вслед за наступающими войсками первого эшелона фронта.

15 февраля Центральный фронт должен был прейти в наступление118.

В своих воспоминаниях заместитель начальника ГШ РККА генерал С. М. Штеменко писал: «В ночь на 6 февраля ставка поставила ему (К. К. Рокоссовскому. – Авт.) задачу перебазироваться в район севернее Курска, развернуть свои войска между Брянским и Воронежским фронтами и с 15‑го числа наступать на Рославль, Смоленск. К этому моменту, по замыслу операции, разработанной заместителем начальника Оперативного управления Генштаба С. И. Тетешкиным, оборону группы армий „Центр“ уже должны были прорвать Западный и Брянские фронты. Опираясь на их успехи, войскам К. К. Рокоссовского предстояло рвануть вперед, захватить Рославль, Смоленск и частью сил Оршу, создавая для противника обстановку, близкую к окружению. …И. В. Сталин лично контролировал подготовку к операции»119.

Передислокация и сосредоточение частей и соединений вновь образованного Центрального фронта проходили в тяжелых условиях. Основная масса войск перебазировалась из-под Сталинграда по территории, только что освобожденной от врага, который при отступлении уничтожал транспортные коммуникации, взрывал мосты, вывозил продовольствие. Маршал Советского Союза К. К. Рокоссовский вспоминал: «С первого же момента мы столкнулись с огромными трудностями. В нашем распоряжении была единственная одноколейная дорога, которую удалось восстановить к этому времени. Она, конечно, не могла справиться с переброской огромного количества войск. Планы перевозок трещали по всем швам. График движения нарушался. Заявки на эшелоны не удовлетворялись, а если и подавались составы, то оказывалось, что вагоны не приспособлены для перевозки личного состава и лошадей…

…Район сосредоточения, только что освобожденный от противника, не был подготовлен и оборудован для приема большой массы войск, боевой техники и материальных средств. Работы по созданию баз, путей подвоза и организации тылов пришлось вести параллельно с подготовкой к наступлению.

Из железных дорог имелась только одна ветка Касторное – Курск с короткой рокадой Ливны – Мармыжи. Движение поездов по этой ветке в то время могло осуществляться только до станции Щигры. Непрерывная пурга усугубляла бездорожье. Снежные заносы были так велики, что для движения автотранспорта пришлось использовать в качестве грунтового пути железнодорожную насыпь на участке Золотухино – Будановка.

Многочисленные колонны войск, грузовиков и боевых машин с большим трудом продвигались от станции выгрузки на запад по единственной автогужевой дороге Елец – Ливны – Золотухино. В связи с недостатком автомашин и лошадей солдаты вынуждены были нередко нести на себе станковые пулеметы, противотанковые ружья, а часто и минометы. Артиллерия отстала от войск. С перевозкой боеприпасов было совсем плохо. Если бы не помощь местных жителей: крестьяне на своих подводах подвозили снаряды от села к селу…»120

Все это в конечном итоге привело к тому, что войска Центрального фронта сосредоточиться в установленные сроки не смогли. Прибывшие к линии фронта соединения вынуждены были вступать в сражение по частям по мере подхода войск, не дожидаясь их полного сосредоточения, зачастую при ограниченном количестве артиллерии и боеприпасов. Это обстоятельство весьма отрицательно сказалось на развитии наступления, которое началось не 15 февраля, как намечалось, а только 25 февраля. Перенос был согласован Ставкой ВГК по просьбе генерал-полковника К. К. Рокоссовского.

Часть войск выгружалась на станции Ефремов в Тульской области, маршрут этих частей и соединений к местам сосредоточения и развертывания пролегал по территории нынешних Тульской, Липецкой, Орловской и Курских областей и составлял