Технология лжи. Нацистская антипартизанская пропаганда на оккупированных территориях СССР. 1941–1944 гг. - Иван Иванович Ковтун

Поэтому ожидается, что немецкий солдат будет знать знаки различия Русской Освободительной армии и на основе военной дисциплины товарищески пойдет навстречу входящим в нее лицам и окажет им помощь. Посты и патрули должны быть проинструктированы о необходимости внимательного рассмотрения предъявляемых им служебных книжек и особых удостоверений. В сомнительных случаях и в особенности при возникающих языковых затруднениях следует прибегать к помощи соответствующего переводчика. Учитывая отрицательное в пропагандистском отношении воздействие на население, в особенности на его враждебно настроенную часть, необходимо даже внешне избегнуть всякого намека на презрительное обращение немецких солдат с солдатами Русской освободительной армии. Поэтому не следует производить разъяснение спорных и вызывающих волнение вопросов и присутствии гражданского населения.

Всякое неверное и особенно несправедливое обращение может уничтожить плоды многолетней воспитательной работы. Воинские части должны быть подробно об этом проинструктированы.

К 20.3.44 г. донести в штаб дивизии о проведении инструктажа.

За командование дивизии

Первый офицер Генштаба /подпись/

ЦАМО РФ. Ф. 500. Оп. 12480. Д. 223. Л. 61–62.

30

Статья гауптштурмфюрера СС доктора Германа Маркуса «Оборонные деревни в Вайссрутении. Жесткая решимость для защиты собственной земли» в «Немецкой газете в Остланде», № 88, от 29 марта 1944 г.

28 марта, Минск.

Бандитская война, война за фронтом, война трусливых засад и развязанных низменных инстинктов, выработанных воинствующим большевизмом и доведенных до самого жестокого проявления, есть собственное выражение системы, строящей свое господство на принципах индивидуального террора, с помощью которого средства массового террора сделали засаду и предательство неотъемлемыми элементами его войны. Просторы болотных и лесных ландшафтов Вайссрутении создали условия для этого коварного вида ведения войны.

Поэтому зачатки формирования банд были заложены уже в то время, когда немецкая армия, быстро продвигаясь вперед, заняла Вайссрутению и оставила позади себя более мелкие части регулярной Красной Армии. Ищущие приключений и сагитированные подстрекателями люди влились в эти кадры и укрепили их. Обстановка обострилась, когда в ходе отступления всего Восточного фронта армии центрального сектора также отвели свои войска, а бандгруппы были вынуждены сместить районы своей оперативной деятельности на запад.

До недавнего времени немецкому командованию не составляло труда держать всю страну в спокойном и умиротворенном состоянии и защищать даже самые маленькие деревни от грабежей и разбойных набегов банд, но массирование уклоняющихся на запад бандитов неизбежно приводило к усилению неспокойствия в районе Вайссрутении. Основные артерии снабжения Германии и наиболее важные сборные пункты экономической жизни по-прежнему охраняются полицией и благодаря прямой защите немецкого вермахта. Деревни и населенные пункты за пределами этой зоны безопасности, однако, в большей степени подвергались террору бандитских групп – ситуация, которая почти не затрагивала немецкое командование в его основных целях, но местное население стало жертвой разнузданной кровавой похоти и грабежей советских банд. Хотя такой способ ведения боевых действий не угрожал интересам Германии, ответственное руководство, сосредоточенное на общей охране района, должно было охарактеризовать сложившуюся ситуацию как невыносимую и стремиться всеми силами покончить с ней как можно быстрее. С самого начала было ясно, что частичные меры в отдельных областях не приведут к каким-либо принципиальным изменениям, а только комплексные меры способны привести к успеху.

Начало развития такого принципа стало возможным, в частности, благодаря тому факту, что с момента вступления в должность группенфюрера фон Готтберга в Вайссрутении вся гражданская администрация, СС и полиция на уровне Генерального округа были подчинены единому командованием и контролю. Само местное население отвергало терроризм большевистских банд и не желало ничего, кроме возможности спокойно заниматься своей работой.

С этой точки зрения также были даны предпосылки для успеха щедрой программы умиротворения. В рамках более сильного побуждения белорусского народа к ответственному сотрудничеству в ходе мероприятий социальной и культурной политики, углублявших доверие к немецкому руководству, было четким и правильным решением дать сельскому населению оружие в свои руки, чтобы защитить себя от грабительского бандитизма. Белорусский крестьянин сам должен защищать жизнь своей семьи. Большевизм отнял у него землю и хозяйство и загнал хозяйство и землю в колхоз. Если крестьянин теперь с оружием в руках защищает землю, которую он возделывает, он заслуживает того, чтобы эта земля оставалась его собственностью.

Кроме принципа вооружения крестьянского населения и его самообороны и самостоятельной защиты, давался и принцип землеотвода. Это означало, что каждый член деревни самообороны получил в собственность жизнеспособное хозяйство. Успешно и последовательно это создаст прочную стену против гнусного бандитизма. Но также с самого начала было ясно, что большевистские банды сделают все возможное, чтобы помешать реализации идеи самозащиты, если они не хотят, чтобы их собственное существование было лишено всякой основы.

Перевод деревни в деревню самообороны, как и вооружение одних только крестьян, не имело бы смысла, если бы в то же время не давались гарантии, что оборонная деревня может устоять против большевистских нападений, пока она была еще в своем состоянии развития. Исходя из этого соображения, немецкие или возглавляемые немцами части размещаются в деревнях, которые были преобразованы в деревни самообороны в соответствии с определенными тактическими точками зрения. Так что недавно возведенный поселок самообороны – пока он еще не в состоянии полноценно обороняться, так как его бойцы еще проходят военную подготовку – находится под особой дополнительной охраной. Это не дает деревне стать бессильной и беззащитной, превратиться в объект целенаправленного разрушения.

Деревни самозащиты, систематически строящиеся в непосредственной близости, оказывают соседскую помощь, укрепляют чувство защищенности, уверенность в себе – волю к самозащите. Однако часть, освобожденная и замененная вооруженными крестьянами и крестьянскими сыновьями, может продвинуться дальше в районы и населенные пункты, население которых страдает от произвола банд, и тем самым расширить пояс безопасности и увеличить защищаемую территорию. Цепь становится сетью, сеть становится поверхностью.

Эта акция, впервые проводимая в районе оккупированных восточных территорий, прошла серьезные тяжелые испытания. Деревни самообороны, возвысившиеся над владениями других общин и деревень за счет выделения земли своим крестьянам, за счет выделения древесины для строительства церквей, школ и домов, за счет льготной поставки премиальных товаров и за счет особого доверия немецкого командования своим жителям – эти деревни самообороны предстают сегодня во все большей степени желательными для остального сельского населения. Общественность и деревенская стража все чаще просят вышестоящих немецких начальников объявить их поселения деревнями самообороны, а также пунктами для самообороны. Призыв белорусских крестьян раз и навсегда покончить с бандитизмом звучит все громче и громче, а призыв к самообороне находит все более и более радостный отклик.

Поэтому деревни самообороны