Ограниченный контингент. Рожденные в СССР - Тимур Максютов

Было это в конце восьмидесятых. Когда старым пердунам из Политбюро везде мерещились враги, поэтому в армию гребли всех подряд.

Наименее везучим выпускникам гражданских ВУЗов выдавали вместе с дипломом погоны лейтенанта и отправляли на два года в войска. Гордые четырехлетней мозголомкой в военном училище кадровые офицеры презрительно называли таких «пиджаками».

Отмазаться, наверное, было можно. Но Серёжа Викулов был по жизни лохом и неудачником. Из тех, кто на девственнице триппер ловит и тут же в благодарность женится. А может, насмотрелся фильмов типа «Четыре танкиста и собака» и решил непременно защитить от чего-нибудь Родину.

Началось с того, что в Улан-Баторском поезде монголы спёрли у него хромовые сапоги. Когда Серёжу подобрал патруль, лапти были уже отморожены (неудивительно, в Монголии минус тридцать в феврале).

Когда трясущийся от стресса, истекающий соплями лейтенант Викулов представлялся командиру полка, пытаясь при этом браво щелкнуть перебинтованными копытами в тапочках, полковник взглянул на эту жертву милитаризации и сразу понял, что пришел нешуточный кирдык.

Танки его взвода не заводились ни в жару, ни в мороз. Радиостанции не принимали и не передавали. Оборзевшие бойцы ставили брагу в огнетушителях и пьяными болтались по гарнизону. Викулов постоянно ронял себе на ноги аккумуляторы, отбивал люками пальцы и ходил забинтованный, как мумия. Особенно прикольно было наблюдать его младенческие попытки «построить бойцов»:

– Товарищ солдат! Ваш внешний вид не может быть признан удовлетворительным. Вы не удосужились почистить сапоги и пришить некоторое количество пуговиц. Я вас… это… накажу! И это (читает по бумажке) вы распиздяй и мамин хуй!

При финальных словах Серёжа краснел, как шестиклассница от непристойного предложения.

И вот что непонятно. Любой другой забил бы давно болт на всё и запил, дожидаясь неминуемого, как крах империализма, дембеля. Но Викулова перемкнуло, и он решил всем доказать, что способен из задроченного зародыша превратиться в вершину эволюции – служаку-офицера.

Получалось плохо, несмотря на перемазанную солярой морду лица и ночные бдения над уставами. Офицеры презирали, солдаты в лицо называли чмырём.

Официантки и медсестры не торопились в восторге закатывать глаза и падать строго на спину. Серёжа утирал обильные сопли и в сотый раз зубрил «Боевой устав сухопутных войск. Часть вторая».

* * *

В этих учениях участвовала вся 39-я армия – семьдесят тысяч человек. Проверяющие приехали из Москвы, посредники – из Читы, из штаба округа. Наш полк изображал второй эшелон китайцев и выдвигался к Улан-Батору с юга, от Сайн-Шанды, почти от китайской границы.

Танковый полк на марше – это девяносто пять сорокатонных бронтозавров, сорок БТРов, сотня грузовиков. Рёв, грохот, землетрясение, пыль до неба.

– Товарищ полковник, что будем с Викуловым делать? Ведь, сучонок, наверняка заглохнет на марше, всю малину обделает.

– Вон ублюдка из колонны. В боковую походную заставу.

Полк, воняя солярой, уходил на север, а Серёжа, светящийся от гордости и оказанного доверия, уводил три своих «семьдесятдвойки» на северо-восток, прикрывая фланг колонны.

Заблудился он практически мгновенно – в Монголии это как два пальца. Ориентиров нет, степь. Компасом в железном танке пользоваться бесполезно. Серёжа безнадежно водил грязным пальцем по карте, слёзы рисовали дорожки на пыльных щеках. На связь разрешено было выходить «только в случае обнаружения противника». Противника нигде не было.

В строгом соответствии с планом наш полк «погибал» на марше от тактических ядерных ударов и вертолётных атак. Остатки пытались прорвать линию обороны «северных». Серёжа в это время сидел на башне и рыдал, распугивая нездешними звуками степных волков.

Он дождался рассвета и повёл взвод на север, решив ехать, пока не кончится горючка, а потом застрелиться или повеситься на танковом стволе.

Бортовой запас топлива в тонну с лишним заканчивался, когда торчащий в люке скрюченным пугалом Серёжа увидел прямо по курсу тонкие палочки антенн и зеленые. Радостный визг перекрыл рёв двигателя. Три танка рванули к лагерю, распугивая дрыхнувшее на солнышке охранение мотострелков.

Из кунга на танковый грохот вышел подполковник с повязкой посредника на рукаве. Лениво посмотрев на белые полосы на башнях, он повернулся к впавшим в кому сопровождающим и произнёс:

– Ну что, поздравляю. «Южные» захватили штаб вашей дивизии. Весь план учений к чертям собачьим.

За проявленную в условиях, приближенных к боевым, высокую воинскую выучку и умелое руководство действиями взвода лейтенант Викулов был награжден медалью «За боевые заслуги».