Кузя - Виктор Александрович Блытов

– А у меня заместитель из ФСК майор Носов Николай Николаевич! – протянул Кузьма, не понимая в чем суть противостояния, если делается общее дело.

Бармотин и Вересов переглянулись и рассмеялись.

– Кузьма Степанович, это все нормально! После измены полковника Гордиевского во всех наших структурах торчат уши КГБ, теперь ФСК. Контролируют они нас! Кстати, хочу сказать тебе, что и эти Борзоев и Хутиев – тоже ведь из наших структур и имеет нашу подготовку. Так получилось, что они по другую линию фронта от нас! С Алексеем, кстати, Борзоев учился вместе и служил в одной группе, и Алексей в Афганистане спас ему жизнь. Мы хотим показать ему Алексея издалека, может, это что-то даст? Чеченцы народ хотя и горячий, но добро помнят! Тем более, что Борзоев не простой боевик, а майор спецназа ГРУ и кодекс чести офицера у него должен быть. Он был очень щепетильным в этом вопросе человеком.

– Тогда у меня есть сомнение, товарищ полковник! – внезапно задумался Кузьма.

– Называй меня просто Иван Иванович! – предложил Вересов, потушив сигарету и засыпав ее землей, – посмотрел на Кузьму и Бармотина и рассмеялся, – привычка заметать следы в разведке.

– Так вот, Николай Николаевич, мой начальник разведки Осипович Михаил Юрьевич, проникший в отряд Борзоева, тоже специалист морского спецназа ГРУ. Они нигде не могли с Борзоевым пересекаться?

Вересов задумался.

– Возможно, что и пересекались в каком-либо центре подготовки и это плохо. Память у разведчиков хорошая! Думаю, что, если он опознает Осиповича, будет плохо. Как думаешь, Алексей?

– Зная Борзоева и его подозрительность можно быть уверенным, что он будет проверять пришедших к нему в отряд людей. Он же понимает, что мы не спим. И прибытие в его отряд офицера спецназа ГРУ, с которым он, возможно, пересекался, может увеличить подозрительность. Плохо это, не продумали мы все до конца!

От костра к ним подошел Носов Николай Николаевич. Кузьма представил его всем офицерам ГРУ.

– Руководство вызывает на КП! – сказал тихо Николай Николаевич, отряхивая от налипшей грязи руки, – наверное, будут расспрашивать о нашем отряде.

Лицо Николая Николаевича было каким-то непроницаемым, как всегда. Казалось, что он даже чего-то стесняется сказать.

– Понятно, Николай Николаевич! Давай пойдем, раз такое дело! – встал с земли Кузьма.

Николай Николаевич направился в сторону объекта. Встали с земли офицеры ГРУ и не спеша направились за ним вслед.

– Я думаю так, боевики Борзоева накроют «Градами» с максимальной дальности. А иначе, зачем им рисковать? Надо бы выводить наших, потом может быть поздно! – высказал обеспокоенность Кузьма Вересову на ходу.

– Тут, если что сделаешь без ведома генерал-майора, будет вони потом, если что не так пойдет, как задумано по плану.

– Мне жизни моих людей важнее амбиций командования! – твердо сказал Кузьма, сломав веточку, которую крутил в руках.

– А я с ним согласен! – поддержал Кузьму Алексей. Голубые глаза его сверкнули в отблеске далекого костра каким-то фантастическим блеском.

– С вами, ребята, не соскучишься! – почесал нос Вересов, – давай рассуждать так: за ними установлено постоянное наблюдение. Если ты их стронешь с места, то Борзоев не вылезет из своей норы!

– А если сдвинуть так, чтобы он все-таки вылез? То есть ночью дать команду и пусть пройдут километров десять-пятнадцать в сторону Алхан-калы? На ходу сложнее наблюдать, и наблюдатели будут вынуждены тоже двинуться за ними. А здесь наша разведка должна сработать, когда сдвинется с места Борзоев. Держать между ними километров тридцать, развернуть машины, а минометы поставить в засаду. И когда они подойдут на дальность огня – нанести удар!

Бармотин почесал подбородок, зевнул во весь рот.

– Черт все это побери! Но я знаю, что всеми силами Борзоев точно не полезет! Впереди пойдет подвижный и мобильный арьергард. Хитрый лис не сунет голову в ловушку. Особенно, если пропадет связь с наблюдением. Так что их наблюдение убирать нельзя, но контролировать их надо. И самих держать на дистанции.

Вересов задумался. Вдали сверкал несколькими огоньками Рубежный.

– Кузьма, а если мы выведем еще три или четыре БТРа и пошлем их на Алхан-калу? Пока засаду они не ставили. Так что пройти до них реально, но в Рубежном надо засветиться поутру по полной. Борзоев нам поставит засаду, а значит, выведет силы из Самашкинского леса и хуторов. Вот здесь и будем его месить, как получится. Шибанем из минометов по засаде издалека. А я поставлю пулеметы и артиллерию на маршруте отхода и Кравчук и Мышастин возьмут высоту на отходе и огнем дадут им во фланг.

– Я возьму пять БТРов, кроме медицинского и технического и сам пройду до Алхан-калу, соединюсь с Семеновым и начнем отход сюда. Думаю, что вся «Тамань» устроит Борзоева и он купится на это. Иначе нам его не вытянуть! – Кузьма со злостью бросил сломанный прутик на землю.

– А что, Кузьма прав! Надо рисковать, иначе Борзоева не вытащить! – поддержал Кузьму Бармотин.

Вересов задумчиво остановился у входа в переходной модуль и думал, наконец, приняв решение, сказал:

– Ладно, пойдем уговаривать ФСКшников на предложенную операцию. Они музыку сегодня заказывают, но мы должны сделать свою игру и не дать им напортачить!

Генерал-майор ФСК подозрительно легко согласился на предложение Кузьмы. Но, если Кузьма во главу угла ставил возможность спасения из-под удара Борзоева своих людей, то генерал-майор Воробьев, прежде всего, хотел использовать отряд Семенова, как приманку. В конечном итоге они договорились, что отряд Кузьмы соединиться с отрядом Семенова и встанут на стоянку в месте соединения. Как только Борзоев начнет движение – они отойдут к ущелью, где планировалось организовать засаду, причем, отряд минометчиков Лихошерста и разведчиков Мирошенко должны совершать параллельный марш по бездорожью. В период выдвижения отряда Борзоева в районе ущелья атаковать его сначала минометами, а затем и основными силами, а вот когда пойдет назад – здесь его и прищемить. Кузьма, рассмотрев все варианты, согласился с предложением генерал-майора. Было решено, как только Борзоев уйдет с Самашкинской дороги, возвращение назад ему и дорогу «Алхан-кала-Самашки» должен был перекрыть отряд Бармотина, усиленный танками из Грозного и БМД и двумя ротами Новороссийской дивизии ВДВ.

Потом уже в разговоре с Николаем Николаевичем Кузьма предложил оставить 1-ый взвод Павленко во главе с Семеновым для прикрытия минометчиков, не ставя об этом в известность генерал-майора Воробьева.

– Минометам, если они будут играть основную скрипку, понадобится хорошее прикрытие! – убеждал он Николая Николаевича.

Ровно в шесть утра пять БТРов и «Шилка» во главе с Кузьмой начали движение в сторону дороги «Алхан-калы-Самашки». Второй взвод разместился на броне. Отряд СОБРовцев Северной Осетии во