Вперед, на Запад! Операция «Багратион» - Владимир Оттович Дайнес

в полосе 11-й гвардейской армии, а непосредственную авиационную подготовку – в полосах всех армий, кроме 39-й. Ее предусматривалось начать за 15—20 минут перед атакой, осуществив при этом 500 самолетовылетов бомбардировщиков и штурмовиков и 230 вылетов истребителей. В период авиационной поддержки и сопровождения атакующих войск намечались действия штурмовой авиации в течение 2—3 часов, при этом наибольшее внимание планировалось уделить оказанию помощи 11-й гвардейской армии. Одновременно бомбардировочная авиация должна была нанести удары по наиболее важным узлам обороны противника. С началом входа в прорыв подвижных групп вся авиация переключалась на их поддержку и обеспечение.

Командующий 1-й воздушной армией (с 03.07.1944 г.) генерал-полковник авиации Т.Т. Хрюкин. СССР

Под руководством начальника инженерных войск генерал-лейтенанта инженерных войск Н.П. Баранова для инженерного обеспечения операции были привлечены части 2-й гвардейской моторизованной штурмовой, 4-й штурмовой инженерно-саперных, 31, 32 и 66-й армейских инженерно-саперных бригад, 875, 877, 879 и 873-й корпусные саперные батальоны. В полосах четырех армий ими было проделано 60 проходов для танков и 453 прохода для пехоты, что обеспечило одновременность атаки на всем фронте прорыва[94].

Армии к 1 июня получили пополнение. 5-я армия насчитывала более 80 тыс. человек, другие армии – примерно по 73 тыс. Четыре дивизии имели численность более чем 7 тыс. человек, 12 – от 5 до 7 тыс., а 8—4—5 тыс. человек[95].

Значительная работа была проделана по материально-техническому обеспечению войск. К началу операции в войсках имелось по 2,2 боекомплекта боеприпасов, 6,2 заправки авиационного и 3,4 автомобильного бензина, 6,3 заправки дизельного топлива, 20 сутодач хлеба и 9 сутодач мяса и жира[96]. Однако по сравнению с другими фронтами 3-й Белорусский фронт имел меньше боеприпасов, мяса и жиров.

В соответствии с требованиями Верховного Главнокомандующего и Генерального штаба Красной Армии генерал-полковник Черняховский большое внимание уделял соблюдению строжайшей секретности в подготовке операции. Он запретил издавать какие-либо документы по вопросам подготовки операции и пользоваться для этого техническими средствами связи. Вновь прибывавшие войска должны были пользоваться только подвижными средствами связи, а соединения и части, ранее входившие в состав фронта, при перегруппировках работавшие радиостанции оставлять временно в пунктах прежней дислокации. Письменные директивы фронта на проведение операции штаб фронта должен был подготовить к 20 июня. С их получением командующим армиями разрешалось издавать свои приказы или директивы. Офицеры штаба фронта встречали на станциях выгрузки части и сопровождали их в указанные для них районы сосредоточения, строжайше требуя соблюдения мер маскировки. Категорически запрещалось осуществлять днем перегруппировки и крупные передвижения войск, проводить рекогносцировки большими группами командного состава, нарушать существовавший ранее режим огня и совершать ознакомительные облеты занятых противником территорий. Маскировка районов сосредоточения повседневно проверялась с воздуха офицерами штаба фронта.

5 июня Маршал Советского Союза Василевский и генерал-полковник Черняховский рассмотрели планы наступления командующих 39-й и 31-й армиями, которые были одобрены без серьезных замечаний. На следующий день с утра такая же работа была проделана в штабе 5-й армии. При этом особое внимание было уделено вопросам использования артиллерии и организации взаимодействия пехоты, танков, артиллерии и авиации. В ночь на 7 июня Маршал Советского Союза Василевский доложил Сталину, что на 3-м Белорусском и 1-м Прибалтийском фронтах за эти дни никаких изменений в оперативной обстановке не произошло, подготовка войск проходит в сроки, установленные планом.

9 июня Маршал Советского Союза Василевский в сопровождении генерал-полковника Черняховского приехал в 11-ю гвардейскую армию, где заслушали решения командарма и командиров корпусов. 12 июня они снова проверили готовность войск 5-й и 39-й армий к предстоящей операции. Кроме того, с прибывшим в этот день на фронт командующим 5-й гвардейской танковой армией маршалом бронетанковых войск П.А. Ротмистровым были отработаны вопросы о месте и сроках сосредоточения ее соединений, а также проведена рекогносцировка возможных направлений ввода армии в прорыв.

18 июня Маршал Советского Союза Василевский, вернувшийся к тому времени в Москву, согласовал с Верховным Главнокомандующим различные варианты применения 5-й гвардейской танковой армии. «Заслушав мой краткий доклад о ходе подготовки 3-го Белорусского и 1-го Прибалтийского фронтов к выполнению поставленных перед нами задач, – пишет Василевский в своих мемуарах, – Сталин остался доволен и особенно остановился на использовании 5-й гвардейской танковой армии на фронте у Черняховского. Я сообщил, что на оршанско-борисовском направлении против 11-й гвардейской армии оборона врага в инженерном отношении развита гораздо сильнее, чем на участке 5-й армии, да и группировка войск противника там значительно плотнее. Поэтому оршанское направление для ввода танковой армии в прорыв на борисовское направление я считал менее перспективным, чем богушевско-борисовское. Договорились, что временно основным направлением ввода танковой армии в прорыв будем считать оршанско-борисовское, как кратчайшее и по характеру местности наиболее удобное для маневра. Окончательное же решение отложили до первых дней операции. Поэтому условились, что 5-я гвардейская танковая армия пока остается в резерве Ставки, а в нужный момент я как представитель Ставки дам указание передать ее фронту. При этом Ставкой предусматривалось, что во всех случаях основная задача танковой армии – быстрый выход на реку Березину, захват переправ и освобождение города Борисова»[97].

На основе указаний представителя Ставки ВГК и командующего 3-м Белорусским фронтом были внесены уточнения в план операции. Начальник штаба фронта генерал-лейтенант А.П. Покровский 20 июня лично написал директивы для каждой армии, которые по мере готовности рассматривались командующим и членом военного совета фронта, подписывались ими и направлялись с офицерами связи под надежной охраной для вручения лично командующим армиями. Одновременно копии директив докладывались Маршалу Советского Союза Василевскому и в зашифрованном виде передавались по проводу в Генеральный штаб.

В соответствии с уточненным планом операции на войска 39-й армии возлагалась задача силами пяти стрелковых дивизий при поддержке одной танковой бригады и одного гвардейского минометного полка нанести удар с участка Макарово, Языково на Замосточье, Гнездиловичи, во взаимодействии с войсками 1-го Прибалтийского фронта разгромить витебскую группировку противника, в районе севернее Островно соединиться с частями этого фронта и полностью окружить витебскую группировку врага, а на третий день операции овладеть Витебском. Частью сил продолжить наступать на Бешенковичи (приложение № 19).

Войскам 5-й армии предстояло силами восьми дивизий нанести удар с участка Евременки, Юльково на Богушевск и наступать далее на Сенно, Лукомль, Моисеевщину. К исходу третьего дня овладеть районом Сенно и к исходу десятого дня операции выйти на Березину и на участок оз. Палик и южнее. С выходом на р. Лучеса обеспечить ввод в прорыв конно-механизированной группы. Она должна была наступать на Богушевск, Сенно, Холопеничи, захватить не позже пятого дня операции переправы на р. Березина